Справочная информация

1.Автором сообщения является Р. Г., гражданка Кыргызстана 1969 года рождения. Она утверждает, что государство-участник нарушило ее права по статьям 2 (пункты a), b), d), e) и f)), 3 и 5 (пункт a)), рассматриваемым в совокупности со статьей 1 Конвенции. Факультативный протокол к Конвенции вступил в силу для государства-участника 22 июля 2002 года. Автора сообщения представляет адвокат Сардорбек Абдухалилов.

Факты в изложении автора сообщения

2.127 февраля 2013 года местная полиция города Майли-Сай обнаружила тело женщины. В результате судебно-медицинской экспертизы было установлено, что она была убита острым предметом. По подозрению в совершении этого преступления полиция задержала автора 2 марта 2013 года и возбудила против нее уголовное дело. Расследование завершилось 27 апреля 2013 года, и дело было передано прокурором на рассмотрение суда. 26 июня 2013 года автор была признана виновной в убийстве Майли-Сайским городским судом и приговорена к наказанию в виде 15 лет лишения свободы.

2.2По апелляционной жалобе автора Джалал-Абадский областной суд отменил приговор суда первой инстанции и направил дело на дополнительное расследование. Позднее решение по делу было дважды отменено по апелляциям, и в конце концов 3 октября 2016 года в отношении автора было вынесено решение об условно-досрочном освобождении. В ходе судебных разбирательств в трех различных судах автор находилась в нескольких центрах содержания под стражей, которые описаны ниже.

2.3Автор находилась под стражей в изоляторе временного содержания города Майли-Сай в следующие сроки: 2 февраля 2013 года — 16 января 2014 года, 19 февраля — 25 июня 2014 года, 9 октября — 25 декабря 2014 года и 17 февраля — 23 апреля 2015 года. Там автор содержалась в небольшой камере площадью около 6 м2. Единственное окно в камере было закрыто листом металла, который препятствовал доступу дневного света. Зимой в камере было холодно, а летом очень жарко. Автору не было предоставлено никаких постельных принадлежностей, кроме грязного матраса. Туалет находился в камере и не был отгорожен от остальной части помещения. Человек, который пользовался туалетом, был виден всем, в том числе и охранникам, причем все они были мужского пола. Слив в туалете не работал.

2.4В душевом помещении не было двери, и человек, который пользовался душем, был виден в том числе охранникам мужского пола. Горячее питание предоставлялось только один раз в день, а в выходные дни не предоставлялось совсем. Во время содержания в этом изоляторе автор 23 раза жаловалась на состояние своего здоровья. Поскольку в изоляторе не было медицинского персонала, автора семь раз доставляли на лечение в Майли-Сайскую городскую больницу.

2.5Автор находилась под стражей в изоляторе временного содержания города Джалал-Абад с 26 июня по 23 июля 2014 года, с 27 декабря 2014 года по 17 февраля 2015 года и с 23 апреля по 28 августа 2015 года. Камера автора находилась в подвале, и ей не было предоставлено никаких постельных принадлежностей, кроме грязного матраса. У нее не было доступа к телевидению, газетам или любым другим источникам информации. Туалета не было, вместо него заключенные использовали ведро. Иногда автора выводили в туалет на улице, но бóльшая часть ее тела была видна охранникам мужского пола. Автор страдала от физического и психологического дискомфорта, в результате чего ее здоровье ухудшилось. Ей пришлось восемь раз просить о медицинской помощи в этом учреждении.

2.6Автор находилась под стражей в изоляторе временного содержания города Таш-Кумыр в период с 24 июля по 8 августа 2014 года. Там автор содержалась в очень маленькой камере без доступа дневного света и свежего воздуха. Ей не было предоставлено никаких постельных принадлежностей, кроме матраса. Она не могла читать из-за отсутствия освещения, что мешало ей готовиться к судебным слушаниям по ее делу. В камере не было туалета, и все люди были вынуждены использовать пластиковое ведро на виду у других сокамерников и охранников-мужчин. Эти факторы привели к тому, что автор испытывала как физические, так и психологические страдания, и ей пришлось дважды просить о медицинской помощи в этом учреждении.

2.7С 9 октября по 5 декабря 2014 года и с 17 февраля по 5 марта 2015 года автор находилась под стражей в Ноокенском изоляторе временного содержания. Там автор также содержалась в небольшой камере с бетонным полом. Постельные принадлежности не предоставлялись. Автор не могла читать в камере и не имела доступа к воде, телевидению, газетам, свежему воздуху или дневному свету. В этом учреждении автору также приходилось использовать ведро для своих туалетных нужд на виду у охранников мужского пола и сокамерников. Автор утверждает, что испытывала неоправданные страдания из-за отсутствия надлежащих условий.

2.8С 25 по 27 декабря 2014 года автор содержалась в Базар-Коргонском изоляторе временного содержания. В этом случае жалобы автора аналогичны тем, которые приведены в связи с другими изоляторами.

2.9Автор далее утверждает, что исчерпала все доступные внутренние средства правовой защиты. Начиная с 5 июня 2015 года она подала несколько жалоб в Джалал-Абадскую областную прокуратуру в связи с условиями ее содержания под стражей. В августе 2015 года она получила ответ из Управления внутренних дел Джалал-Абадской области, в котором признавалось, что бытовые условия в местах лишения свободы в области неудовлетворительные, но что изменить их без государственного финансирования невозможно.

2.1026 ноября 2015 года автор подала в Джалал-Абадский городской суд гражданский иск в связи с условиями ее содержания под стражей. Она утверждает, что в результате этого ее адвокат получил угрозы от начальника Джалал-Абадского следственного изолятора. 18 февраля 2016 года суд отклонил ее жалобу на основании отсутствия факта нарушения закона.

2.1124 февраля 2016 года автор подала апелляцию в Джалал-Абадский областной суд. 7 мая суд отменил решение от 18 февраля и направил дело на новое рассмотрение в Джалал-Абадский городской суд. 17 мая городской суд отклонил жалобу.

2.129 июня 2016 года представитель автора подал еще одну жалобу в Джалал‑Абадский городской суд. 27 июня суд отклонил жалобу, постановив, что она не может быть рассмотрена в рамках гражданского судопроизводства.

2.1326 июля 2016 года Джалал‑Абадский областной суд подтвердил решение Джалал‑Абадского городского суда от 27 июня.

2.146 декабря 2016 года представитель автора обжаловал решение от 26 июля в рамках процедуры пересмотра в порядке надзора. Верховный суд Кыргызстана отказался повторно рассматривать решения нижестоящих судов.

2.1521 декабря 2015 года представитель автора подал жалобу в Таш-Кумырский городской суд. 31 марта 2016 года суд отклонил жалобу в связи с отсутствием у представителя надлежащей доверенности.

2.16Получив доверенность, представитель автора подал еще одну жалобу в Таш-Кумырский городской суд 9 июня 2016 года. 20 июня суд вернул жалобы, поскольку не была соблюдена досудебная процедура урегулирования спора.

2.1729 июля 2016 года апелляционная жалоба была подана в Джалал‑Абадский областной суд, но безрезультатно. 6 декабря оба решения были обжалованы в порядке надзора в Верховном суде Кыргызстана, но безуспешно.

2.18С учетом вышеупомянутых решений представитель автора принял решение не обжаловать условия содержания автора в изоляторах временного содержания в Майли-Сай, Ноокене и Базар-Коргоне и в Баткенском изоляторе.

2.1916 мая 2017 года автор подала в Первомайский районный суд жалобу с требованием выплатить компенсацию за моральный ущерб. Ее жалоба была отклонена 17 мая. 22 мая она подала апелляцию в Бишкекский городской суд, и ее жалоба была отклонена. Автор утверждает, что больше никаких средств правовой защиты не имеется.

2.20Автор просит Комитет признать ответственность государства-участника за нарушение указанных статей, и просит, чтобы государство-участник выплатило ей справедливую компенсацию, соразмерную ее страданиям; приняло надлежащие меры для предотвращения аналогичных нарушений прав женщин-заключенных в Кыргызстане; начало эффективные расследования по всем заявлениям о нарушении этих прав в местах содержания под стражей; и назначило охранников женского пола для проведения личных обысков женщин-заключенных и надзора за ними, а также проводило для таких охранников обучение по положениям Конвенции и другим международным нормам и правовой практике.

Жалоба

3.1Автор утверждает, что ее содержание под стражей в изоляторах временного содержания было дискриминационным и нарушило статьи 2 (пункты а), b), d), e) и f)), 3 и 5 (пункт а)), рассматриваемые в совокупности со статьей 1 Конвенции. Согласно официальному подтверждению Министерства внутренних дел, эти изоляторы были укомплектованы исключительно охранниками мужского пола.

3.2Охранники-мужчины следили за задержанными, в том числе в то время, когда автор пользовалась туалетом, который был хорошо виден охранникам. Туалеты во дворах снаружи были закрыты лишь небольшим куском дерева, из-за чего бóльшая часть тела автора была на виду.

3.3В соответствии с законодательством Кыргызстана по прибытии в место содержания под стражей производится личный обыск всех задержанных, снятие отпечатков пальцев и осмотр личных вещей. Такой обыск может проводиться только охранниками того же пола, что и задержанное лицо. Тем не менее автора обыскивали охранники-мужчины, поскольку ни в одном из изоляторов не было охранников-женщин.

3.4В течение всего периода содержания под стражей автор не получала никаких средств личной гигиены, таких как тампоны, гигиенические прокладки или салфетки. Автор также не могла тщательно стирать свою одежду, в том числе нижнее белье.

3.5Охранники оскорбляли автора и называли ее различными неуместными именами, такими как «розочка». Охранники также трогали ее неподобающим образом. Автор страдала от этих нарушений в течение трех лет, что привело к ухудшению состояния ее здоровья. В соответствии со статьей 3 Конвенции и правилом 81 Минимальных стандартных правил Организации Объединенных Наций в отношении обращения с заключенными (Правила Нельсона Манделы) находящихся в заключении женщин должны охранять только охранники женского пола.

3.6В своей общей рекомендации № 19 (1992) о насилии в отношении женщин Комитет выразил мнение о том, что насилие, которое конкретно направлено против женщин, представляет собой нарушение статьи 1 Конвенции. В своем решении по делу «Абрамова против Беларуси» (CEDAW/C/49/D/23/2009) Комитет постановил, что государство-участник нарушило статью 1 Конвенции, не обеспечив условия содержания под стражей, которые включали бы специальные меры в отношении женщин-заключенных. В том же деле Комитет установил, что были нарушены статьи 1, 3 и 5 (пункт a)).

Замечания государства‑участника относительно приемлемости и существа сообщения

4.1В вербальной ноте от 14 июня 2019 года государство-участник представило свои замечания относительно приемлемости и существа сообщения.

4.2Государство‑участник напоминает о фактах дела, в том числе об обстоятельствах уголовного судопроизводства в отношении автора. Оно отмечает, что 6 октября 2016 года решением Аламудунского районного суда автор была освобождена условно-досрочно.

4.3Государство‑участник утверждает, что во время нахождения в изоляторе временного содержания города Джалал‑Абад автор жаловалась на состояние своего здоровья 8 раз, во время нахождения в изоляторе временного содержания города Таш-Кумыр — 2 раза и во время нахождения в изоляторе временного содержания города Майли-Сай — 23 раза. Она объясняет ухудшение состояния своего здоровья моральными страданиями, бесчеловечными условиями содержания под стражей и дискриминацией по признаку пола.

4.4Государство‑участник утверждает, что изолятор временного содержания города Майли‑Сай расположен на первом этаже административного здания, построенного в 1972 году. Он состоит из кабинета для допросов (6,45 м2), душевой (3,3 м2), кладовой (6 м2) и четырех тюремных камер (две из них площадью 16,8 м2, другие две площадью 6 м2). В камерах установлены видеокамеры, бытовые условия отвечают всем санитарным требованиям и требованиям пожарной безопасности, и лицам, содержащимся под стражей, предоставляются постельные принадлежности и посуда. Во всех камерах имеются радиоприемники и вентиляция; по запросу лицам, содержащимся под стражей, могут быть предоставлены книги и настольные игры. Работники санитарно-эпидемиологических станций проводят еженедельные осмотры камер. Ежегодно правительство выделяет средства на ремонт.

4.5Государство‑участник утверждает, что автор сообщения провела в общей сложности 1 год, 4 месяца и 12 дней в изоляторе временного содержания города Майли-Сай. В течение этого времени прокуратура города Майли-Сай регулярно проводила проверки, и никаких нарушений в плане бытовых условий выявлено не было. Неправительственная организация «Справедливость» несколько раз посещала изолятор с целью наблюдения. Автор не представила никаких жалоб в этой связи. В течение указанного периода автору предоставлялась медицинская помощь по ее просьбе. Ее проблемы со здоровьем не были связаны с бытовыми и санитарными условиями.

4.6Государство-участник утверждает, что на основании жалобы автора от 10 октября 2014 года Ноокенская прокуратура провела расследование. Было установлено, что в указанное время под стражей содержались шесть женщин. Личные обыски проводили две сотрудницы изолятора.

4.7.Государство-участник подтверждает информацию о попытках автора подать жалобу в связи с бесчеловечными бытовыми условиями, а также дискриминацией по признаку пола. Оно утверждает, что на основании представленной информации можно сделать вывод об отсутствии доказательств того, что бытовые условия в изоляторах временного содержания в Таш-Кумыре и Джалал-Абаде представляли собой нарушение прав автора на свободу от бесчеловечного и унижающего достоинство обращения и дискриминации по признаку пола.

Комментарии автора к замечаниям государства‑участника относительно приемлемости и существа сообщения

5.113 августа 2019 года автор представила свои комментарии к замечаниям государства-участника.

5.2Автор ссылается на два доклада, опубликованные в 2013 и 2014 годах Национальным центром Кыргызской Республики по предупреждению пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания, а также на доклад проекта Центра Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе (ОБСЕ) по предупреждению пыток в Кыргызстане, в которых сделан вывод о том, что бытовые и санитарные условия в изоляторах временного содержания в Джалал-Абаде, Таш-Кумыре, Майли-Сае, Ноокене, Базар-Коргоне и Баткене не соответствуют принятым в стране стандартам. В ежегодных докладах Национального центра за 2014, 2015, 2016, 2017 и 2018 годы также указывалось, что условия в изоляторах временного содержания в стране не соответствовали национальным и международным стандартам.

5.3Автор утверждает, что только однажды ее личный обыск произвели две женщины, причем они не являлись сотрудницами Ноокенского изолятора временного содержания. Во всех других изоляторах временного содержания персонал состоит только из мужчин, поэтому автор неоднократно подвергалась личному обыску, который производили сотрудники мужского пола.

5.45 июня 2015 года автор подала жалобу в прокуратуру Джалал‑Абада с просьбой провести проверку бытовых условий в изоляторе временного содержания. В августе 2015 года она получила ответ из Управления внутренних дел Джалал-Абадской области о том, что бытовые условия не соответствуют установленным стандартам, поскольку здание очень старое; однако средства, необходимые для проведения ремонта, выделены не были. Вместе с тем некоторые инициативы ОБСЕ и местных неправительственных организаций были направлены на улучшение бытовых условий в местах лишения свободы.

5.5Автор вновь заявляет, что она исчерпала все доступные внутренние средства правовой защиты, поскольку национальное законодательство и практика не допускают возможности обращения в суд с жалобами такого рода. В результате нарушено ее право на эффективные внутренние средства правовой защиты.

5.6Автор предоставила копию документа, направленного третьей стороной — Всемирной организацией против пыток, и просила Комитет принять его во внимание. Автор отметила, что в представлении третьей стороны перечислен ряд стандартов в области прав человека, которые касаются женщин, содержащихся под стражей, и в которых предусмотрено, в частности, требование о том, что женщины-заключенные должны находиться под надзором сотрудников женского пола, право на неприкосновенность частной жизни в контексте личных обысков и наблюдения, а также право на надлежащее медицинское обслуживание. Эти стандарты закреплены в пересмотренных Минимальных стандартных правилах Организации Объединенных Наций в отношении обращения с заключенными, принятых Генеральной Ассамблеей в 2015 году и дополненных Правилами Организации Объединенных Наций, касающимися обращения с женщинами-заключенными и мер наказания для женщин-правонарушителей, не связанных с лишением свободы (Бангкокские правила), принятыми Ассамблеей в 2010 году.

Вопросы и процедура их рассмотрения в Комитете

Рассмотрение вопроса о приемлемости

6.1В соответствии с правилом 64 своих правил процедуры Комитет должен принять решение о том, является ли данное сообщение приемлемым согласно Факультативному протоколу. В соответствии с правилом 66 Комитет может рассмотреть вопрос о приемлемости сообщения отдельно от существа дела.

6.2В соответствии со статьей 4 (пункт 2 а)) Факультативного протокола Комитет убедился в том, что этот вопрос еще не был рассмотрен и не рассматривается в соответствии с другой процедурой международного разбирательства или урегулирования.

6.3Что касается статьи 4 (пункт 1) Факультативного протокола, то Комитет отмечает утверждение автора о том, что она исчерпала все доступные и эффективные внутренние средства правовой защиты путем обращения в Верховный суд с жалобой на условия ее содержания под стражей с приведением двух различных оснований и что это утверждение не было оспорено государством-участником. Таким образом, Комитет считает, что положения статьи 4 (пункт 1) Конвенции не препятствуют рассмотрению им настоящего сообщения.

6.4Комитет признает данное сообщение приемлемым в части, касающейся вопросов, относящихся к статьям 2 (пункты a), b), d), e) и f)), 3 и 5 (пункт a)), рассматриваемым в совокупности со статьей 1 Конвенции, и приступает к его рассмотрению по существу.

Рассмотрение сообщения по существу

7.1В соответствии со статьей 7 (пункт 1) Факультативного протокола Комитет рассмотрел настоящее сообщение в свете всей информации, предоставленной ему автором сообщения и государством-участником.

7.2Комитет принимает к сведению утверждение автора о том, что ее содержание под стражей: а) в Майли-Сайском изоляторе временного содержания со 2 февраля 2013 года по 16 января 2014 года, с 19 февраля по 25 июня 2014 года, с 9 октября по 25 декабря 2014 года и с 17 февраля по 23 апреля 2015 года; b) в Джалал-Абадском изоляторе временного содержания с 26 июня по 23 июля 2014 года, с 27 декабря 2014 года по 17 февраля 2015 года и с 23 апреля по 28 августа 2015 года; c) в Таш-Кумырском изоляторе временного содержания с 24 июля по 8 августа 2014 года; d) в Ноокенском изоляторе временного содержания с 9 октября по 5 декабря 2014 года и с 17 февраля по 5 марта 2015 года; и e) в Базар-Коргонском изоляторе временного содержания с 25 по 27 декабря 2014 года — в плохих, негигиеничных и унижающих достоинство условиях в изоляторах временного содержания, укомплектованных исключительно сотрудниками мужского пола, где она подвергалась унизительному обращению, является бесчеловечным и унижающим достоинство видом обращения и дискриминацией на основе ее пола по смыслу статьи 1 Конвенции и представляет собой нарушение Кыргызстаном его обязательств по статьям 2 (пункты а), b), d), е) и f)), 3 и 5 (пункт а)), рассматриваемым в совокупности со статьей 1 Конвенции.

7.3Комитет отмечает, что государство-участник не представило никаких разъяснений по существу этих утверждений, а ограничилось общим описанием помещений в местах содержания под стражей (например, размеры камер, имеющееся оснащение, мебель), включая ссылки на единичные примеры, такие как условия в Майли-Сайском изоляторе временного содержания или один эпизод, когда личный обыск автора произвели сотрудники женского пола. По мнению Комитета, хотя это описание может иметь отношение к делу, оно необязательно касается существа утверждений автора, например того факта, что туалеты отсутствовали или были настолько открытыми, что бóльшая часть тела автора при пользовании ими была видна охранникам мужского пола. Кроме того, за исключением ссылки на один эпизод в Ноокенском изоляторе, государство-участник никак не прокомментировало утверждения автора о том, что сотрудники в центре временного содержания были исключительно мужчинами и что в результате этого она подвергалась дискриминации по признаку пола.

7.4Комитет напоминает, что в соответствии со статьей 3 Конвенции и правилом 81 Правил Нельсона Манделы заботу о находящихся в заключении женщинах и надзор над ними следует возлагать только на сотрудников женского пола. Он далее ссылается на свою общую рекомендацию № 35 (2017) о гендерном насилии в отношении женщин, предназначенную для обновления общей рекомендации № 19, согласно которой дискриминация в отношении женщин по смыслу статьи 1 охватывает насилие в отношении женщин, которое определено в пункте 6 общей рекомендации № 19 как «насилие, совершаемое над женщиной в силу того, что она — женщина, или насилие, которое оказывает на женщин несоразмерное воздействие. Это включает в себя действия, которые причиняют ущерб или страдания физического, психического или полового характера, угрозу таких действий, принуждение и другие формы ущемления свободы». В соответствии с пунктом 7 b) общей рекомендации № 19 Комитет вновь заявляет, что «насилие в отношении женщин, затрудняющее или сводящее на нет пользование женщинами правами человека и основными свободами», включая «право не подвергаться пыткам и жестоким, бесчеловечным или унижающим достоинство видам обращения и наказания», является дискриминацией по смыслу статьи 1 Конвенции.

7.5Комитет напоминает о том, что тот факт, что в изоляторе временного содержания не учитывались конкретные потребности женщин, является дискриминацией по смыслу статьи 1 Конвенции. Так, в соответствии со статьей 4 Конвенции принцип 5 (2) Свода принципов защиты всех лиц, подвергаемых задержанию или заключению в какой бы то ни было форме (резолюция 43/173 Генеральной Ассамблеи), гласит, что меры, специально предназначенные для удовлетворения особых потребностей находящихся в заключении женщин, не рассматриваются как дискриминационные. Необходимость применения учитывающего гендерную специфику подхода к проблемам, с которыми сталкиваются находящиеся в заключении женщины, была также одобрена Ассамблеей в ее резолюции 65/229, содержащей Бангкокские правила.

7.6В данном случае автор заявляет не только о плохих условиях содержания, но и о том, что весь персонал центра содержания под стражей состоял из мужчин. Надзор за ней как за женщиной-заключенной осуществляли только охранники мужского пола, которые имели неограниченный визуальный и физический доступ к ней и к другим женщинам-заключенным. В этой связи Комитет напоминает, что согласно правилу 81 Правил Нельсона Манделы:

1.В тюремных учреждениях, где содержатся как мужчины, так и женщины, женское отделение должно находиться в ведении ответственного сотрудника женского пола, в руках которой должны находиться ключи, открывающие доступ к данному отделению.

2.Ни один сотрудник мужского пола не допускается в женское отделение, если только он не сопровождается сотрудником женского пола.

3.Заботу о находящихся в заключении женщинах и надзор над ними следует возлагать только на сотрудников женского пола. Это не должно, однако, мешать сотрудникам мужского пола, в частности врачам и учителям, выполнять свои профессиональные обязанности в женских исправительных учреждениях или отведенных для женщин отделениях тюремных учреждений.

Эта важная гарантия, основанная на недопущении дискриминации в отношении женщин в соответствии со статьей 1 Конвенции, была подтверждена Комитетом в его заключительных замечаниях в отношении докладов государств-участников, а также Комитетом по правам человека в пункте 15 его замечания общего порядка № 28 (2000) о равноправии мужчин и женщин и в докладе Специального докладчика по вопросу о насилии в отношении женщин, его причинах и последствиях (см. E/CN.4/2000/68/Add.3, п. 44).

7.7Комитет отмечает, что во время нахождения автора в местах содержания под стражей охранники оскорбляли ее, называли ее различными неуместными именами, такими как «розочка», и трогали ее неподобающим образом. Кроме того, охранники могли наблюдать за ней через глазок в двери во время таких приватных моментов, как пользование туалетом, который либо располагался в камере и был закрыт только с одной стороны небольшой перегородкой, которая предназначалась для создания иллюзии уединенности, но не закрывала туалет со стороны двери, либо вовсе не был ничем закрыт. Эти утверждения не были оспорены государством-участником. Комитет напоминает, что уважение частной жизни и достоинства женщин-заключенных должно иметь высокий приоритет для тюремного персонала. Комитет считает, что неуважительное обращение с автором со стороны работников пенитенциарных учреждений, а именно тюремных работников мужского пола, включая неподобающие прикосновения и неоправданное вмешательство в ее частную жизнь, является сексуальным домогательством и дискриминацией по смыслу статей 1 и 5 (пункт а)) Конвенции в соответствии с разъяснением, содержащимся в общей рекомендации № 35, предназначенной для обновления общей рекомендации № 19. Комитет полагает, что сексуальное домогательство является одной из форм гендерного насилия, которая может быть унизительной, а также представлять собой проблему для здоровья и безопасности. Комитет считает, что в данном случае автору был причинен моральный ущерб и вред в результате оскорбительного и унижающего достоинство обращения, сексуальных домогательств и негативных последствий для здоровья во время содержания под стражей. В свете вышесказанного Комитет приходит к выводу, что государство-участник не выполнило свои обязательства по статьям 2 и 5 (пункт а)) Конвенции.

7.8В соответствии со статьей 7 (пункт 3) Факультативного протокола к Конвенции и с учетом вышеизложенных соображений Комитет полагает, что государство-участник не выполнило свои обязательства по статьям 2 (пункты a), b), d), e) и f)), 3, 5 (пункт а)), 12 и 15, рассматриваемым в совокупности со статьей 1 Конвенции. Комитет ссылается на свою общую рекомендацию № 35, предназначенную для обновления общей рекомендации № 19.

7.9Комитет выносит государству-участнику следующие рекомендации:

а)в отношении автора сообщения:

i)обеспечить надлежащее возмещение вреда, включая достаточную финансовую компенсацию, соразмерную тяжести нарушений ее прав;

ii)предоставить надлежащие медицинские услуги для устранения негативных последствий для здоровья автора;

b)в целом:

i)принять меры для обеспечения защиты достоинства и частной жизни, а также физической и психологической безопасности женщин-заключенных во всех местах содержания под стражей, включая предоставление надлежащих помещений и предметов, необходимых для удовлетворения особых гигиенических потребностей женщин, в соответствии с Конвенцией и Бангкокскими правилами;

ii)обеспечить доступ женщин-заключенных к медицинской помощи с учетом гендерных факторов, включая необходимые услуги психологов в пенитенциарных учреждениях;

iii)обеспечить эффективное расследование заявлений женщин-заключенных о дискриминационном, жестоком, бесчеловечном или унижающем достоинство обращении и судебное преследование и надлежащее наказание виновных лиц;

iv)обеспечить гарантии защиты женщин-заключенных от всех форм злоупотреблений, включая злоупотребления на гендерной почве, и обеспечить, чтобы обыски женщин-заключенных и надзор за ними осуществляли должным образом подготовленные сотрудники женского пола, в соответствии с Конвенцией и Бангкокскими правилами и в рамках соблюдения и мониторинга национального законодательства;

v)обеспечить, чтобы весь персонал (как мужчины, так и женщины), назначаемый для работы с заключенными, проходил надлежащую подготовку по вопросам, касающимся особых гендерных потребностей и прав человека женщин-заключенных, в соответствии с Конвенцией и Бангкокскими правилами;

vi)разработать стратегии и всеобъемлющие программы, обеспечивающие удовлетворение потребностей женщин-заключенных при уважении их достоинства и основных прав человека.

7.10В соответствии со статьей 7 (пункт 4) Факультативного протокола государство-участник надлежащим образом рассматривает мнения Комитета вместе с его рекомендациями и представляет Комитету в течение шести месяцев письменный ответ, в том числе информацию о любых мерах, принятых с учетом мнений и рекомендаций Комитета. Государству-участнику также предлагается опубликовать данные мнения и рекомендации, перевести их на официальные национальные языки и обеспечить их широкое распространение на территории государства-участника, с тем чтобы довести их до сведения всех секторов общества.