Комитет против пыток

Решение, принятое Комитетом в соответствии со статьей 22 Конвенции относительно сообщения № 778/2016 * **

Сообщение п редставлено:	Эстелой Деолиндой Ирустой и Алехандрой дель Валье Ирустой (представлены государственным защитником провинции Санта-Фе Габриэлем Ганоном)
Предполагаем ые жертв ы :	авторы сообщения и их исчезнувший брат Роберто Агустин Ируста
Государство-участник:	Аргентина
Дата сообщения:	10 ноября 2015 года (первоначальное представление)
Дата принятия решения :	23 ноября 2018 года
Тема сообщения:	пытки и другие жестокие, бесчеловечные или унижающие достоинство виды обращения и наказания; отсутствие эффективного расследования и возмещения
Процедурные вопросы :	исчерпание внутренних средств правовой защиты; компетенция ratione materiae; существование другой процедуры международного урегулирования
Вопросы существа:	пытки и другие жестокие, бесчеловечные или унижающие достоинство виды обращения и наказания; обязательство государства-участника обеспечить оперативное и беспристрастное расследование компетентными органами; право на подачу жалобы; право на получение возмещения
Статьи Конвенции:	1, 2, 11, 12, 13 и 14

1.1Авторами сообщения являются Эстела Деолинда Ируста и Алехандра дель Валье Ируста, сестры Роберто Агустина Ирусты, гражданина Аргентины, родившегося 29 августа 1980 года. Авторы сообщения утверждают, что они являются жертвами нарушения государством-участником статей 2, 6, 11, 12, 13 и 14 Конвенции против пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания. Авторы представлены государственным защитником провинции Санта-Фе.

1.224 сентября 1986 года Аргентина заявила о признании компетенции Комитета получать и рассматривать индивидуальные сообщения, представляемые в соответствии со статьей 22 Конвенции.

Факты в изложении авторов

2.1В декабре 2005 года г-н Ируста был приговорен к восьми годам тюремного заключения. Он отбывал наказание в виде лишения свободы в тюрьме города Боуэр, провинция Кордова. В этом пенитенциарном учреждении г-н Ируста стал жертвой актов пыток и бесчеловечных и унижающих достоинство видов обращения, совершенных сотрудниками пенитенциарной службы Кордовы. Виды жестокого обращения с ним включали длительное пребывание в «бусонес» (карцерах или штрафных изоляторах), «субмарино секо» (удушение пластиковым пакетом), избиения, угрозы, переселения из камеры в камеру и приковывание наручниками к койке. Авторы утверждают, что после публичного разглашения этих фактов в интервью для одной телевизионной программы применение пыток и жестокого обращения в отношении г-на Ирусты усилилось.

2.2Опасаясь за свою жизнь, г-н Ируста обратился к пенитенциарным властям Кордовы с просьбой о его переводе в провинцию Сантьяго-дель-Эстеро, где проживала часть его семьи.Вопреки его просьбе в январе 2013 года он был переведен в пенитенциарное учреждение № 1 Коронды, провинция Санта-Фе. Авторы считают, что этот перевод был проведен обманным путем, поскольку пенитенциарные службы обеих провинций не проинформировали г-на Ирусту, который не умел читать, куда его переводят. Онисчитают, чтог-нИрустасогласилсянаперевод, полагая, чтоегоперевозятвпровинцию Сантьяго-дель-Эстеро.

2.3По прибытии в пенитенциарное учреждение Коронды г-н Ируста был помещен в «бусонес», где он вновь подвергся жестокому обращению и пыткам. Члены его семьи несколько раз обращались в пенитенциарные службы с запросами о местонахождении г-на Ирусты, но не получили ответа. Это положение продолжалось в течение более семи дней, и авторы считают, что именно в этот период г-н Ируста стал жертвой насильственного исчезновения. Как только г-н Ируста смог снова вступить в контакт со своей семьей, он рассказал о продолжении жестокого обращения и ежедневных пытках, о его содержании в штрафном изоляторе, о его сопровождении в наручниках и под стражей к месту, где он мог звонить по телефону, а также о том, что он не получает медицинской помощи, в которой он нуждался.

2.47 февраля 2013 года – за четыре месяца до предполагаемой даты условно-досрочного освобождения г-на Ирусты и за десять месяцев до даты его окончательного освобождения – персонал пенитенциарной службы Санта-Фе сообщил семье г-на Ирусты, что он совершил самоубийство, повесившись в своей камере. В заключении о результатах вскрытия, произведенного Службой судебно-медицинской экспертизы Санта-Фе, отмечалось, что «наиболее вероятной причиной смерти [Роберто Агустина Ирусты] является асфиксия, вызванная резким сдавливанием шеи предметом с эластическими свойствами (который не был передан вместе с трупом умершего)». Авторы сообщают, что после передачи тела г-на Ирусты его семье на нем были выявлены большие волдыри, сильные отеки в районе кистей и ступней, открытые раны, порезы рук, следы крови, множественные кровоподтеки, сильный ушиб головы и другие признаки, свидетельствующие о действии резиновых пуль, в то время как в районе шеи отсутствовали какие-либо признаки повешения. Ввиду вышеизложенного авторы не доверяют версии о причинах смерти г-на Ирусты, представленной властями государства-участника.

Жалоба

3.1Авторы утверждают, что они являются жертвами нарушения государством-участником их прав, закрепленных в статьях 2, 6, 11, 12, 13 и 14 Конвенции.

3.2Авторы утверждают, что государство-участник нарушило свои обязательства по статье 2 Конвенции, не приняв надлежащие меры для предупреждения актов пыток, совершенных в отношении г-на Ирусты. Кроме того, они утверждают, что не существует каких-либо зарегистрированных данных об осуществлении государством-участником мер профилактики и действий по защите прав г-на Ирусты и авторов, чьи просьбы были проигнорированы Пенитенциарной службой Аргентины. Кроме того, отсутствие судебного контроля над переводами лиц, лишенных свободы, между различными пенитенциарными учреждениями привело к причинению вреда г-ну Ирусте, который скончался в результате перевода, произведенного в качестве наказания за публично озвученные им жалобы.

3.3Авторы считают, что государство-участник нарушило пункт 2 статьи 6 Конвенции, не начав официального и своевременного расследования утверждений о пытках, содержавшихся в заявлениях как г-на Ирусты, так и авторов.

3.4Авторы утверждают также, что государство-участник нарушило статью 11 Конвенции, не пересмотрев положения, касающиеся содержания под стражей и обращения с лицами, что создало ситуацию, способствовавшую исчезновению г-на Ирусты после его заявлений о пытках. Кроме того, они утверждают, что отсутствие эффективного судебного контроля за соблюдением прав и интересов лиц, лишенных свободы, позволяет осуществлять в различных провинциях государства-участника переводы и другие административные или практические меры, не подпадающие под контроль общественности, как это произошло в случае г-на Ирусты.

3.5Помимо этого, авторы считают, что государство-участник нарушило статью 12 Конвенции, поскольку после известных заявлений о пытках, сделанных как г-ном Ирустой, так и авторами, властями не были возбуждены по собственной инициативе расследования, необходимые для того, чтобы гарантировать право на истину и судебное преследование предположительно виновных лиц. Более того, это подтверждается тем, что государство-участник проигнорировало заключение о вскрытии тела г-на Ирусты, в котором рекомендовалось возбудить расследование возможных признаков применения пыток или других видов жестокого обращения. Эти факты не были расследованы надлежащим образом.

3.6Авторы также утверждают, что государство-участник нарушило статью 13 Конвенции, поскольку, несмотря на их просьбы в адрес пенитенциарных служб, они не получили доступа к эффективному средству правовой защиты ввиду отсутствия реагирования на их заявления. Иными словами, по их утверждению, не было соблюдено право жертвы на представление жалобы, и отсутствовала какая-либо возможность беспристрастного рассмотрения сделанных заявлений компетентными властями государства-участника.

3.7Наконец, авторы утверждают, что их непризнание в качестве заявителей не позволило им получить доступ к информации, касающейся судебных разбирательств, начатых после смерти г-на Ирусты, в нарушение статьи 14 Конвенции. Авторы также утверждают, что государство-участник нарушило их право на установление истины о применении пыток и других видов жестокого обращения, которые в конечном итоге привели к смерти г-на Ирусты, и таким же образом отказало им в праве на возмещение.

Замечания государства-участника относительно приемлемости и существа сообщения

4.121 июня 2017 года государство-участник представило Комитету свои замечания относительно приемлемости и существа сообщения и просило признать жалобу неприемлемой в соответствии с пунктом 5 b) статьи 22 Конвенции и, если сообщение будет признано приемлемым, отклонить жалобу по существу.

4.2Государство-участник напоминает, что Конвенция требует исчерпания всех внутренних средств правовой защиты, для того чтобы жалоба могла быть приемлемой. Оно считает, что в данном случае вмешательство Комитета, безусловно, является преждевременным, поскольку судебное расследование, возбужденное после смерти г-на Ирусты, идет полным ходом и нельзя утверждать, что его процедура превысила разумные сроки. В этой связи шестым составом следственного суда по уголовным делам провинции Санта-Фе возбуждено судебное разбирательство по делу О смерти Ирусты Роберто Агустина .Уголовное производство по этому делу находится на этапе следствия, в ходе которого было предписано принятие ряда мер по сбору доказательной базы, направленных на установление обстоятельств смерти г-на Ирусты и возможной ответственности, которая может проистекать из ее факта. Поэтому, до тех пор пока судебный орган не принял решения по этому делу, ни государство-участник, ни Комитет не могут определять, действительно ли г-н Ируста подвергся пыткам, и для Комитета преждевременно принимать какое-либо решение по этому вопросу.

4.3Что касается утверждений о применении пыток в отношении г-на Ирусты в связи с фактами, имевшими место в тюремном комплексе № 1 им. преподобного Франсиско Луккесе, то государство-участник приложило доклад Пенитенциарной службы Кордовы Министерства юстиции и прав человека. В этом докладе не содержится сведений о заявлениях или других жалобах со стороны г-на Ирусты в отношении какого-либо жестокого обращения или пыток. Кроме того, в упомянутом докладе опровергаются утверждения о том, что г-н Ируста содержался в «бунсонес», или штрафных изоляторах, или же что в его отношении применялась такая практика, как «субмарина секо», избиения, угрозы или плохое обращение, и утверждается, что сам г-н Ируста просил отделить его от остальных заключенных из-за проблем в общении с ними, которые всегда доводились до сведения компетентных судебных органов.

4.4Кроме того, государство-участник прилагает копию судебного дела № 173/13 О смерти Ирусты Роберто Агустина , которое рассматривается шестым составом следственного суда по уголовным делам провинции Санта-Фе. Со ссылкой на упомянутое дело государство-участник информирует, что 26 февраля 2013 года сестры г-на Ирусты обратились с ходатайством об их признании в качестве заявителей, которое было отклонено постановлением от 22 апреля 2013 года «за отсутствием юридического представительства, обеспечивающего действительную правоспособность действовать в упомянутом качестве». 1 июля 2013 года авторы обжаловали это судебное постановление, представив апелляцию в Апелляционную палату по уголовным делам провинции Санта-Фе. 3 июля 2013 года эта апелляция было отклонена на том основании, что «лицо, претендующее на роль заявителя, в случае отсутствия средств для покрытия судебных издержек должно быть представлено за счет государственных органов во избежание ущемления его права на эффективную судебную защиту его прав (в данном случае права на наказание), однако эту задачу надлежит выполнять не Службе государственной защиты по уголовным делам провинции, поскольку это не только не возложено на нее законом, но и вступает в противоречие с самой сущностью ее функций». Впоследствии, 13 июля 2013 года, авторы обжаловали это решение в Апелляционной палате по уголовным делам провинции Санта-Фе. Решение по этой жалобе было принято 27 декабря 2013 года второй уголовной коллегией упомянутой Палаты, установившей недействительность решения, принятого в первой инстанции, основываясь главным образом на том, что мотивация отсутствия юридического представительства для сопровождения дела не означает отсутствия правоспособности предполагаемых заявителей, которыми в данном случае являются авторы настоящей жалобы. В соответствии с этим последним решением 13 марта 2014 года было проведено слушание о признании статуса заявителя в присутствии государственного защитника провинции и прокурора, занимавшегося делом, возбужденным для установления причин смерти г-на Ирусты. На основании доказательств, представленных на этом слушании, 17 марта 2014 года судья первой инстанции шестого состава следственного суда по уголовным делам судебного округа № 1 провинции Санта-Фе вынес новое решение об отказе в признании статуса заявителя, на который претендовала Эстела Деолинда Ируста, по причине отсутствия представительства в лице ее адвоката г-на Ганона, защитника Службы государственной защиты провинции Санта-Фе. В числе прочих аргументов в этом последнем постановлении отмечалось, что на момент смерти г-на Ирусты г-н Ганон еще не приступил к выполнению своих функций и что более того претензия на представительство со стороны службы защиты искажает или изменяет смысл роли Службы государственной защиты по уголовным делам провинции, когда она намеревается выступить в качестве стороны заявителя, а также что обязанности в отношении такого процессуального представительства возлагаются на центры юридической помощи, предоставляемой уязвимым жертвам, которые не располагают возможностью нанять адвоката в силу своего экономического положения. В этой связи отсутствуют какие-либо записи или примечания относительно просьб со стороны авторов. 30 марта 2014 года г-н Ганон подал апелляцию на это постановление, среди прочего, утверждая, что родственники г-на Ирусты не имеют возможности нанять адвоката, что они проживают в другой провинции, что означает различные издержки на переезды и координацию, что закон о круге ведения Службы защиты по уголовным делам провинции не воспрещает юридического сопровождения, оказания помощи или сотрудничества в интересах родственников жертв, которые являются подзащитными Службы, что государственная прокуратура не действует в интересах прояснения обстоятельств дела, оставляя жертв без защиты, и что данное разбирательство касается права жертв, с учетом широкого определения этого понятия, на доступ к правосудию, а также что потенциальное задействование адвокатов провинциального центра юридической помощи не гарантирует беспристрастности, поскольку они находятся в том же административном подчинении, что и должностные лица, обвиняемые в совершении преступлений пытки и другом жестоком обращении в отношении г-на Ирусты. 23 апреля 2014 года апелляционный суд отменил постановление судьи первой инстанции от 13 марта 2014 года на том основании, что это постановление «не удовлетворяет требованию соблюдения права на судебное разбирательство для лиц, претендующих на статус заявителей. С учетом правовых оснований, на которые ссылаются эти лица, необходимо обеспечить гарантию надлежащей процедуры, вверив полномочия тому, кто может заняться этим делом». Кроме того, суд второй инстанции счел, что подобное ущемление права на надлежащую процедуру могло бы урегулироваться посредством «уведомления судебного органа», вовсе не обязательно отказывая в ходатайстве сестер г-на Ирусты о признании их заявителями в деле, ставшем предметом обжалования. По этим причинам было предписано отменить обжалованное постановление, передав дело судье первой инстанции для принятия решения в соответствии с законом. Во исполнение этого решения 4 июня 2014 года судья первой инстанции седьмого состава суда вынес новое решение об отклонении просьбы в признании заявителями, поскольку провинциальное законодательство предусматривает право выступать в этом качестве только за законными наследниками. 13 июня 2014 года государственный защитник провинции г-н Ганон в порядке обжалования этого решения представил апелляцию, утверждая, что согласованное толкование аргентинского законодательства обязывает толковать права жертв таким образом, чтобы охранялось право на надлежащую процедуру, учитывая широкое определение жертвы согласно международным стандартам в области прав человека. 12 ноября 2014 года суд второй инстанции отклонил эту апелляцию, исходя из предыдущего прецедентного права, которое запрещает Службе защиты по уголовным делам провинции выступать в качестве стороны заявителя, тем не менее отметив необходимость исправления ошибки, касающейся процессуального представительства стороны заявителя, обладающей правоспособностью. 3 декабря 2014 года г-н Ганон представил в Апелляционную палату жалобу на нарушение Конституции, утверждая, что сестры г-на Ирусты подверглись ущемлению их права на доступ к правосудию и права рассматриваться в качестве жертв, поскольку им было отказано в возможности быть представленными Службой государственной защиты по уголовным делам провинции, которая в соответствии с Конституцией правомочна обеспечивать процессуальное представительство жертв нарушений прав человека, совершенных должностными лицами государства, и особенно с учетом институциональной неспособности других служб юридической помощи оказать помощь в этой связи и отсутствия прогресса в расследовании государственной прокуратурой причин смерти г-на Ирусты. В свою очередь, Апелляционная палата 24 июня 2015 года отклонила жалобу на нарушение Конституции на том основании, что эта жалоба является лишь повторением аргументов, представленных на предыдущих разбирательствах, что обжалованное решение не содержит недостатков конституционного характера и что данная процедура обжалования не удовлетворяет требованиям в отношении третьей инстанции для пересмотра фактов и вопросов доказывания, проанализированных в предыдущих инстанциях.

4.5Государство-участник также утверждает, что авторы отказались от услуг юридической помощи, которые доступны в провинции Санта-Фе и предоставляются бюро по оказанию помощи жертвам и независимыми адвокатами, нанимаемыми властями провинции в каждом отдельном случае, и в частности главным образом по соглашениям с коллегиями адвокатов. Что касается утверждения авторов в связи с предполагаемым отсутствием независимости и беспристрастности адвокатов, работающих в этих службах, то государство-участник ссылается на статью 27 Декрета № 1326 исполнительной власти провинции, в котором говорится, что в случае возникновения явного конфликта интересов между государственной администрацией провинции и/или предполагаемым правонарушителем, облеченным полномочиями государственного должностного лица провинции, в отношении действий, совершенных при осуществлении или исполнении им своих функций, правовая помощь должна регулироваться прежде всего в рамках соглашений, заключенных с коллегиями адвокатов о предоставлении надлежащей юридической помощи, и ни в коем случае не должна предоставляться юристом, состоящим в отношениях подчиненности с государственными властями провинции, что обеспечивает максимальную свободу защиты для подзащитного и для государственных властей провинции. В свете вышеизложенного представляется, что авторы имеют альтернативные средства для осуществления своих прав посредством получения помощи и правовой поддержки в рамках упомянутого законодательства таким образом, что даже в случае невозможности их процессуального представительства г-ном Ганоном в провинции Санта-Фе действуют надлежащие механизмы предоставления такого юридического сопровождения и обеспечения права авторов на доступ к правосудию.

4.6Кроме того, государство-участник утверждает, что 25 февраля 2014 года авторы представили возражение по вопросам юрисдикции, ходатайствуя о признании отсутствия у провинциальных судебных органов компетенции для рассмотрения данного дела и о передаче судопроизводства по нему в федеральную юрисдикцию с учетом утверждений о насильственном исчезновении, которое было предметом сообщения, представленного 11 сентября 2013 года Комитету по насильственным исчезновениям. 13 апреля 2014 года судья отклонил возражение, выдвинутое авторами, опровергнув утверждения о насильственном исчезновении, поскольку г-н Ируста был лишен свободы во исполнение законного осуждения. В связи с этим решением государственный защитник провинции г-н Ганон представил апелляцию, учитывая отсутствие регистрационных записей во время перевода заключенного, неинформирования семьи и несоблюдения норм в области прав человека об исполнении наказаний в виде лишения свободы. Это представление было отклонено решением суда, на которое г-н Ганон представил новую апелляцию, признанную неприемлемой Апелляционной палатой 3 июля 2015 года. Авторы, представленные г-ном Ганоном, подали на это судебное решение жалобу, утверждая о его неконституционности, которая также была отклонена. 12 апреля 2016 года г-н Ганон представил в Верховный суд провинции Санта-Фе жалобу о неконституционности предшествующих судебных разбирательств. 18 октября 2016 года Суд отклонил представленную жалобу, однако решил передать в юрисдикцию федеральных судебных органов утверждения, касающиеся расследования преступления насильственного исчезновения. Государство-участник заявляет, что Верховный суд провинции Санта-Фе в своем решении не мог не учитывать важность рекомендаций Комитета по насильственным исчезновениям, содержащихся в его решении от 11 марта 2016 года, которые были сочтены дополнительными обстоятельствами. Ввиду этого, помимо рассмотрения процессуальной правоспособности г-на Ганона обеспечивать юридическое сопровождение авторов, Верховный суд провинции Санта-Фе постановил передать расследование насильственного исчезновения г-на Ирусты в ведение федеральных судебных органов с целью гарантировать эффективную защиту права авторов на эффективное средство судебной защиты и предотвратить ненужные задержки во избежание международной ответственности аргентинского государства. Таким образом, по мнению государства-участника, все утверждения авторов в отношении происшедшего с г-ном Ирустой вытекают из двух фактов: с одной стороны, имело место поведение, которое могло бы образовывать состав преступления, состоящего в насильственном исчезновении, и которое могло быть прекращено с момента обнаружения г-на Ирусты мертвым в его камере, что в настоящее время расследуется федеральными органами правосудия; с другой стороны, имеются утверждения о пытках и проводятся другие расследования, касающиеся причин смерти г-на Ирусты, которые по-прежнему находятся в ведении провинциальных органов правосудия.

Комментарии авторов в связи с замечаниями государства-участника

5.118 июня 2018 года авторы представили свои комментарии в связи с замечаниями государства-участника. Ониутверждают, чтогосударство-участникнепровелосерьезногорасследованияутвержденийопыткахвотношенииг-наИрусты, чтобылоясноссамогоначала, когдааргентинскаясудебнаясистемаоткрыласледствиеподелуосамоубийстве, асегоднясудебноеделоозаглавленоО смерти Ирусты Роберто Агустина . Авторыутверждают, что, согласно материалам судебного дела, собранныеследствием улики, такиекакналичиепостороннихпредметоввзаднемпроходеижелудкежертвы, следынателеизаявлениянекоторыхдолжностныхлиц, которыепризнавалисьвприменениипротивг-на Ирустыдо его смерти огнестрельного оружия для подавления беспорядков, являются достаточным основанием для расследования преступлений пыток и других видов жестокого обращения. Авторыдобавляют, чтосотрудникипенитенциарногоучреждения, введениикоторыхнаходилсяг-нИруста, когдаимелиместофактыпыток, былидопрошенылишьвкачествесвидетелейпровинциальнойполицией, имеющей такую же ведомственную подчиненность, как и пенитенциарный персонал, что вызывает вопросы в отношении беспристрастности и эффективности следствия. Помимо этого, они утверждают, что государство-участник не выделило необходимых экономических и технических ресурсов для обеспечения беспристрастного и эффективного расследования. Помнениюавторов, всеэтиутверждениясвидетельствуютогрубыхнарушениях, особенносучетомрекомендацийКомитетапонасильственнымисчезновениямвотношенииэтихфактов, которыевлияюттакженаследственныедействиявотношениипричинсмертиг-наИрусты.

5.2Кроме того, авторы утверждают, что в результате отсутствия у государства-участника стремления провести серьезное расследование утверждений о применении пыток и структурных недостатков в управлении судебной системой они по-прежнему не пользуются правом на доступ к правосудию, которое позволяет установить истину в том, что случилось с г-ном Ирустой. Авторы утверждают, что государство-участник постоянно отказывалось проводить по их просьбе тщательные следственные действия, затягивая следствие, с учетом того, что прошло более пяти лет со времени этих событий. Кроме того, они утверждают, что государство-участник не отнеслось должным образом к просьбам, представленным 8 марта и 8 октября 2013 года, в частности в отношении проведения повторного вскрытия судебно-медицинскими экспертами Верховного суда или других учреждений, предоставляющих гарантии; изъятия регистрационных журналов охраны за дни, предшествовавшие смерти г-на Ирусты, в пенитенциарном учреждении Коронды; сообщения о действиях группы специальных операций в пенитенциарном учреждении в дни, предшествовавшие смерти г-на Ирусты; отчетов медицинских работников, которые дежурили в пенитенциарном учреждении в эти дни; анализа предметов, обнаруженных в заднем проходе и в желудке г-на Ирусты в момент его смерти; выемки медицинской истории г-на Ирусты и журналов прибытия и убытия пенитенциарного персонала, который находился при исполнении обязанности в дни, когда, согласно утверждениям, имели место пытки и последующая смерть г-на Ирусты; результатов анализа рентгеноскопических снимков, сделанных во время вскрытия, а также других свидетельских показаний и почерковедческой экспертизы. Помимо этого, тот факт, что авторы не могли получить статус заявителей в деле о расследовании причин смерти г-на Ирусты, означал, что они не могли запрашивать материалы следствия, представлять доказательства или препятствовать закрытию дела в соответствии со сроками провинциального уголовно-процессуального законодательства, установленными в отношении дел, в которых личность подозреваемых не установлена. На момент представления этих дополнительных комментариев авторы не знают, закрыто ли дело о расследовании причин смерти г-на Ирусты. Авторы также подчеркивают, что за время с момента кончины г-на Ирусты учреждения только приступили к рассмотрению просьбы о предоставлении статуса заявителей без сколько-нибудь значительного продвижения в расследовании дела, и особенно в отношении утверждений о пытках, которым он подвергся до его смерти. В этой связи авторы подчеркивают, что не было проведено запрошенных исследований для составления заключения судебно-медицинской экспертизы, в котором были бы рассмотрены: а) следы на шее, которые не соответствовали улике, указанной пенитенциарной администрацией в качестве орудия удушения («предмет с эластичными свойствами»); b) посторонние предметы в заднем проходе и желудке г-на Ирусты, а именно те предметы, которые, согласно показаниям других заключенных штрафных изоляторов, были предъявлены провинциальной полицией или собственным пенитенциарным персоналом. Авторы считают, что прокурор и судья, которому было поручено ведение дела, получили судебно-медицинское заключение, но не приняли его во внимание, пока семья г-на Ирусты не запросила разъяснений в отношении этой ситуации. Авторы утверждают, что заявление членов семьи было отклонено судьей и прокурором с целью скрыть истину и свою халатность при проведении следствия.

5.3Авторы отмечают, что, по мнению государства-участника, право на доступ к правосудию жителей провинции Санта-Фе гарантируется с помощью центров правовой помощи. Они считают, что это право не было соблюдено, поскольку во многих случаях эти центры отказывались участвовать в делах, связанных с институциональным насилием, и поскольку государство-участник систематически отказывалось признать процессуальную правоспособность государственного защитника провинции проводить действия в тех случаях, когда для признания статуса заявителей необходима юридическая поддержка. Кроме того, авторы ставят под сомнение существование упомянутых государством-участником соглашений, которые позволяют центрам юридической помощи, подведомственным властям провинции Санта-Фе, нанимать частных адвокатов для ведения дел, в которых могли бы возникать вопросы в отношении беспристрастности юридической помощи со стороны властей провинции, когда расследуются преступления, совершенные должностными лицами этой же провинциальной администрации. Авторы утверждают, что они обращались с просьбой о получении доступа к этим соглашениям, но ни разу не получили удовлетворительного ответа. Наконец, авторы добавляют, что для осуществления их права на доступ к правосудию не важна личность адвоката, который оказывает им содействие в процессуальных действиях в судах государства-участника, однако же необходимо, чтобы у них был статус заявителей. На дату представления этих дополнительных комментариев авторы все еще ожидают адвоката, предложенного провинцией Санта-Фе для их юридической поддержки в качестве заявителей в соответствии с определениями в решении от 23 апреля 2014 года, вынесенного Апелляционной палатой по уголовным делам провинции Санта-Фе. В этом решении указывалось, что «обстоятельства, связанные с возможными нарушениями при получении юридической помощи и/или наличием оснований для ее получения, могут в свою очередь быть устранены с соблюдением постановлений суда». Тем не менее 4 июня 2014 года седьмой состав следственного суда по уголовным делам провинции Санта-Фе постановил «отказать в признании стороной в деле г-жи Эстелы Деолинды Ирусты, представленной по договоренности д-ром Габриэлем Ганоном», на том основании, «что в соответствии с положениями статьи 67II Уголовно-процессуального кодекса провинции Санта-Фе участниками уголовного судопроизводства признаются потерпевшие от уголовного преступления или их ближайшие родственники, к числу которых заявитель ходатайства, Эстела Деолинда Ируста, не может быть отнесена. Ввиду отсутствия у нее процессуальной правоспособности, необходимой для признания участником процесса в соответствии с заявленным ходатайством, последнее согласно закону надлежит отклонить за необоснованностью». 13 июня 2014 года авторы представили новую апелляцию, повторив свою просьбу об их признании в качестве заявителей. 16 июня 2014 года апелляция была принята к рассмотрению без приостанавливающего действия и вновь передана на рассмотрение в вышестоящую инстанцию. 30 июня 2014 года авторам было сообщено о назначении состава суда. 14 ноября 2014 года, т. е. спустя более чем полтора года после подачи первого ходатайства авторов о признании участниками процесса, суд второй инстанции Санта-Фе отклонил ходатайство, поданное ему от имени авторов государственным защитником провинции. Суд в составе одного судьи постановил, что в соответствии со статьями 1, 2 и 21 Закона № 13014 государственный защитник не обладает соответствующей правоспособностью, для того чтобы представлять авторов в провинции Санта-Фе. Кроме того, суд постановил, что «лицо, претендующее на роль заявителя, в случае отсутствия средств для покрытия судебных издержек должно быть представлено за счет государственных органов, […] однако эту задачу надлежит выполнять не Службе государственной защиты по уголовным делам провинции». Авторы утверждают, что они обратились в Службу государственной защиты, поскольку она является единственным независимым органом, который может представлять их интересы в провинции Санта-Фе. Они также отмечают, что суд второй инстанции и другие судебные органы не определили, в какой именно суд им надлежит обратиться для получения реального доступа к правосудию. Авторы считают, что данное судом толкование противоречит международным стандартам и лишает их возможности быть представленными Федеральным бюро государственной защиты. Они также считают, что указанное толкование препятствует их обращению к правосудию и проведению надлежащего расследования исчезновения и смерти их брата.

5.4Авторы напоминают, что, в соответствии с положениями Бразильских правил, касающихся доступа к правосудию лиц, находящихся в уязвимом положении, и статьей 25 Американской конвенции о правах человека, лицу должна предоставляться реальная возможность воспользоваться простым и быстрым средством правовой защиты; любая норма или мера, не допускающая или затрудняющая применение такого средства правовой защиты, равносильна нарушению права на доступ к правосудию. Они также считают, что имеющиеся в их распоряжении средства правовой защиты не являются эффективными и выходят за рамки всех разумных сроков, а также что они постоянно подвергаются виктимизации со стороны тех, кто обязан обеспечить им доступ к их правам. В свете вышеизложенного авторы просят Комитет признать настоящее сообщение приемлемым.

Вопросы и процедура их рассмотрения в Комитете

Рассмотрение вопроса о приемлемости

6.1Прежде чем рассматривать любые жалобы, содержащиеся в каком-либо сообщении, Комитет должен решить, является ли оно приемлемым в соответствии со статьей 22 Конвенции.

6.2В отношении положения пункта 5 а) статьи 22 Конвенции о необходимости убедиться, что этот же вопрос не рассматривался и не рассматривается по какой-либо другой процедуре международного расследования или урегулирования, Комитет отмечает, что эти же факты являются предметом сообщения, представленного авторами в Комитет по насильственным исчезновениям. По этому сообщению было принято решение от 11 марта 2016 года, в котором был сделан вывод, что государство-участник нарушило права, закрепленные в статьях 1, 2, 12 (пункт 1), 17, 18, 20 и 24 (пункты 1–3) Международной конвенции для защиты всех лиц от насильственных исчезновений, по отношению к г-ну Ирусте; и в статьях 12 (пункт 1) 18, 20 и 24 (пункты 1–3) – по отношению к авторам. Комитет отмечает, что в этом решении Комитет по насильственным исчезновениям отметил, что рассмотрение утверждений авторов, касающихся перевода г-на Ирусты без его согласия, актов пыток и бесчеловечного и унижающего достоинство обращения, его смерти и расследования ее причин, не входит в компетенцию ratione materiae Комитета по насильственным исчезновениям. В этой связи Комитет по насильственным исчезновениям не рассматривал эти утверждения. Комитет установил, согласно требованию подпункта а) пункта 5 статьи 22 Конвенции, что этот же вопрос не рассматривался и не рассматривается в рамках другой процедуры международного разбирательства или урегулирования таким образом, чтобы предметом этих процедур были одни и те же факты, одни и те же стороны и одни и те же основные права. Ввиду вышеизложенного Комитет считает себя компетентным рассматривать настоящее сообщение.

6.3Комитет также принимает к сведению аргументы государства-участника относительно возможности, которую имели авторы для признания их в качестве заявителей при получении содействия со стороны центров юридической помощи провинции Санта-Фе или независимых адвокатов, нанимаемых по соглашениям между администрацией провинции и каждой из коллегий адвокатов. Вместе с тем Комитет принимает к сведению утверждение авторов о том, что они исчерпали внутренние средства правовой защиты, как того требует пункт 5 b) статьи 22 Конвенции. В частности, авторы сообщают об исчерпании ими возможностей обращения во все имеющиеся судебные инстанции с просьбой признать их заявителями по делам о расследовании причин смерти г-на Ирусты, которые вел шестой состав следственного суда по уголовным делам провинции Санта-Фе. Комитет принимает к сведению, что отсутствие у авторов возможности выступать в качестве участников процесса помешало им ходатайствовать о проведении следственных мероприятий, которые могли быть эффективными, или представлять конкретные доказательства, способные помочь в проведении расследования. Кроме того, Комитет принимает к сведению, что законодательство провинции Санта-Фе предусматривает процедуру архивации дел, которая может быть пересмотрена только путем реального представления ходатайств со стороны участников процесса, и это угрожает закрытием расследования, проводимого органами правосудия провинции государства-участника.

6.4В этом же плане Комитет отмечает, что из имеющейся информации не вытекает существование коммуникации между органами администрации провинции и центрами правовой помощи с целью урегулировать проблему процессуального представительства или юридического консультирования авторов для признания их заявителями в деле, рассматриваемом органами правосудия провинции. Комитет также принимает к сведению, что прошло более пяти лет после первого ходатайства в феврале 2013 года о признании авторов в качестве заявителей, и по прошествии этого времени нарушение права на эффективный доступ к правосудию и на установление истины в отношении происшедшего стало необратимым, поскольку государство-участник не обеспечило удовлетворительного решения этого вопроса, не разрешив авторам выступать в качестве заявителей и реально не признав за ними права, принадлежащие им как потерпевшим. Государство-участник не представило убедительных аргументов для оправдания задержки в удовлетворении прошения авторов об их активном участии в уголовном следствии. В результате неправомочности авторов выступать в качестве заявителей и принимать участие в судебных разбирательствах и следственных действиях, касающихся дела их брата, а также эффективно использовать имеющиеся внутренние средства правовой защиты дело О смерти Ирусты Роберто Агустина(дело № 356/14) было закрыто постановлением седьмого состава следственного суда по уголовным делам от 20 октября 2017 года. Кроме того, согласно информации, представленной Комитету, прокурор провинции подал апелляцию на вышеупомянутое постановление о закрытии дела, поскольку заявления авторов настоящей жалобы не были серьезно рассмотрены. Так, согласно этой апелляции о заявлениях авторов настоящего сообщения упоминается только в листах 72 и 73 материалов судебного дела без рассмотрения их конкретных просьб о проведении следственных мероприятий. Комитет считает, что процесс расследования причин смерти г-на Ирусты был излишне длительным, что вызывает вопросы в отношении эффективности, которую могли иметь внутренние средства правовой защиты, имеющиеся в распоряжении авторов.

6.5Как следствие, Комитет считает, что внутренние средства правовой защиты в отношении просьбы о признании авторов заявителями были чрезмерно продолжительными, тогда как другие средства правовой защиты не были для них доступны. Ввиду вышеизложенного Комитет заключает, что правило об исчерпании внутренних средств правовой защиты не является препятствием для приемлемости утверждений авторов, в данном случае по причине чрезмерной задержки и отсутствия доступа к определенным средствам защиты на внутригосударственном уровне.

6.6Комитет принимает к сведению утверждения авторов об отсутствии оперативного и беспристрастного расследования фактов применения пыток и жестокого обращения, которым подвергался г-н Ируста до его смерти, и об отсутствии доступа к установлению истины в отношении того, что с ним произошло. С другой стороны, Комитет принимает к сведению аргументы государства-участника о том, что этому Комитету было бы преждевременно выносить решение, пока ведется расследование для установления причин смерти г-на Ирусты, поскольку, пока судебные органы государства-участника не примут решение по этому вопросу, невозможно определить, действительно ли г-н Ируста подвергался пыткам. Вместе с тем Комитет принимает к сведению, что согласно информации, предоставленной государством-участником в рамках последующих действий в связи с выводами Комитета по насильственным исчезновениям, 20 октября 2017 года седьмой состав следственного суда по уголовным делам закрыл дело за отсутствием процессуальной активности в деле с неизвестным подозреваемым.

6.7Поэтому Комитет считает, что внутренние средства правовой защиты были в разумной степени исчерпаны в отношении утверждений авторов относительно оперативного и беспристрастного расследования с учетом того, что в настоящее время дело закрыто судебным органом провинции, а также в отношении утверждений в связи с правом на возмещение, включая доступ к установлению истины, возможность участвовать в расследовании и возможную просьбу в отношении справедливой и адекватной компенсации.

6.8Что касается утверждений авторов о нарушении статьи 6 Конвенции, то Комитет отмечает, что сообщение не содержит аргументации и достаточной информации в этой связи. Тем не менее Комитет считает, что сообщение авторов является достаточно обоснованным в целях приемлемости в связи с нарушением их прав, закрепленных в статьях 2, 11, 12, 13 и 14 Конвенции. Ввиду этого Комитет объявляет данное сообщение приемлемым и переходит к его рассмотрению по существу.

Рассмотрение сообщения по существу

7.1Комитет рассмотрел сообщение в свете всей представленной ему сторонами информации в соответствии с пунктом 4 статьи 22 Конвенции.

7.2Прежде чем рассматривать утверждение, представленное авторами, Комитет должен определить, являются ли действия, которым был подвергнут г-н Ируста, пытками по смыслу статьи 1 Конвенции. В этом отношении Комитет принимает к сведению утверждения авторов об актах пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видах обращения, которым подвергался г-н Ируста в пенитенциарных учреждениях провинций Кордова и Санта-Фе. Фактически, по мнению авторов, перевод в исправительное учреждение Коронды, Санта-Фе, являлся наказанием за заявления г-на Ирусты, в которых он выдвинул обвинения против персонала пенитенциарной службы Кордовы, и это наказание ужесточилось после его телеинтервью, в котором эти обвинения были представлены общественному мнению. В число актов пыток, о которых говорил г-н Ируста и в связи с которыми авторы представили жалобы и утверждения, входили длительные периоды содержания в карцерах или штрафных изоляторах, «субмарино секо», побои, угрозы, переселения из камеры в камеру и приковывание к койке. Комитет отмечает, что г-н Ируста провел более 20 дней – с 16 января 2013 года и по дату его смерти 7 февраля 2013 года – в одиночной камере, не имея контакта с остальными заключенными в Кордове, и что, по разным заявлениям, фигурирующим в материалах судебного дела, г-н Ируста был раздет и против него были использованы резиновые пули в порядке применения дисциплинарных мер, предписанных тюремными властями в дни накануне его смерти. Комитет также принимает к сведению утверждения государства-участника относительно отсутствия жалоб на пытки и другие виды жестокого обращения со стороны г-на Ирусты во время отбытия им лишения свободы в тюрьме города Боуэр в провинции Кордова. Тем не менее Комитет отмечает, что государство-участник не предоставило информацию, позволяющую сделать вывод о том, что такое отсутствие жалоб может толковаться как достаточный элемент, чтобы прийти к выводу, что предположительные акты пыток и других бесчеловечных и унижающих достоинство видов обращения не имели места. Комитет также считает, что утверждения авторов в качестве альтернативы могли бы касаться актов, квалифицируемых в качестве жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания по смыслу статьи 16 Конвенции.

7.3В отношении утверждений авторов в соответствии со статьями 2 и 11 Конвенции Комитет напоминает о том, что в то время, когда происходили эти факты, ставшие предметом жалобы, г-н Ируста отбывал наказание в виде лишения свободы. В этом контексте Комитет подчеркивает, что государства-участники находятся в особом положении гарантов прав лиц, лишенных свободы, поскольку эти лица находятся под жестким контролем или надзором со стороны тюремной администрации. Поэтому они несут особые обязательства в отношении того, чтобы гарантировать лицам, лишенным свободы, права, закрепленные в Конвенции, и принимать эффективные меры для обеспечения того, чтобы, среди прочего, лишение свободы ни в один момент не могло превращаться в тайное содержание под стражей и насильственное исчезновение или не могло облегчать совершение актов пыток и других видов жестокого обращения в отношении лиц, лишенных свободы. В этой связи Комитет отмечает, что, по мнению авторов, г-н Ируста был переведен в Санта-Фе в уверенности, что его переводят в провинцию Сантьяго-дель-Эстеро по его просьбе, чтобы быть ближе к его семье. Комитет отмечает, что ни одно должностное лицо государства-участника не предоставило какой-либо информации о его переводе представителям или членам семьи г-на Ирусты или ему самому, особенно с учетом того, что у тюремной администрации не было ясности относительно личности г-на Ирусты. Он также отмечает, что г-н Ируста содержался в изоляции и не мог общаться с остальными заключенными на протяжении более чем 20 дней. Кроме того, тот факт, что г-н Ируста был подвергнут насильственному исчезновению на срок свыше одной недели, обуславливает необходимость серьезного рассмотрения утверждений о возможных актах пыток или других видов жестокого обращения в отношении г-на Ирусты. Таким образом, Комитет считает, что государство-участник нарушило статью 2 Конвенции, не приняв эффективные меры для предупреждения совершения возможных актов пыток в отношении г-на Ирусты. Комитет также принимает к сведению аргумент авторов, согласно которому была нарушена статья 11, поскольку государство-участник не осуществило необходимого рассмотрения обращения с г-ном Ирустой во время его переводов между разными пенитенциарными центрами и в период его содержания его под стражей, а также ввиду отсутствия судебного контроля или надлежащих регистрационных записей во время его тюремного заключения. В отсутствие убедительной информации государства-участника, которая могла бы продемонстрировать, что условия заключения г-на Ирусты были под надзором государства-участника, Комитет приходит к выводу о том, что государство-участник нарушило статью 11 Конвенции.

7.4В соответствии со статьей 12 Конвенции Комитет должен решить, имеются ли разумные основания полагать, что в отношении брата авторов накануне его смерти был совершен акт пытки, и если это так, выполнили ли власти государства-участника свою обязанность приступить к оперативному и беспристрастному расследованию в этой связи.

7.5Комитет отмечает, что согласно материалам судебного дела О смерти Ирусты Роберто Агустина , предоставленным государством-участником, в заключении судебно-медицинских экспертов о вскрытии тела г-на Ирусты констатировалось наличие множественных резаных ран различных размеров на большей части передней поверхности брюшной полости и передней и задней поверхности левого предплечья, по всей видимости, «нанесенных самостоятельно». Однако в этом заключении не описаны предметы, обнаруженные в заднем проходе и желудке г-на Ирусты, и не описана обнаруженная на трупе вещественная улика, которая могла бы использоваться для предполагаемого самоубийства. Кроме того, Комитет отмечает, что в этом заключении не рассмотрены различные утверждения о пытках, которые применялись накануне смерти г-на Ирусты.

7.6Комитет также отмечает, что в тюремных регистрационных журналах и официальных документах пенитенциарного учреждения Коронды неправильно указана личность г-на Ирусты: он записан под тремя разными именами, что мешает достоверно прояснить действия пенитенциарной администрации в отношении г-на Ирусты. Даже в полицейском протоколе, с которого начинаются материалы судебного дела, а также в различных сообщениях директора исправительного учреждения типа U1 Коронды, которые фигурируют в этих материалах, приложенных государством-участником, г-н Ируста по-прежнему идентифицируется тремя разными именами. Комитет отмечает, что государство-участник не представило разъяснений авторам или Комитету по этим моментам.

7.7Комитет также принимает к сведению информацию, содержащуюся в материалах дела, приложенных государством-участником, относительно неосведомленности пенитенциарных властей о криминальной биографии г-на Ирусты, как это констатируется в листах 92 и 93 дела, что указывает на отсутствие соответствующей информации, которая позволила бы пенитенциарному персоналу надлежащим образом учитывать потребности заключенного. С другой стороны, Комитет принимает к сведению, что пенитенциарные власти, как об этом свидетельствуют их заявления, содержащиеся в материалах дела, не имели ясного представления о том, какой судебный орган распорядился о переводе г-на Ирусты из Кордовы в Санта-Фе и чем это было мотивировано. Кроме того, Комитет отмечает, что смена камеры, в которую был помещен г-н Ируста перед его смертью, не была зарегистрирована в журнале охраны пенитенциарного учреждения Коронды.

7.8Комитет также принимает к сведению заявления, содержащиеся в материалах дела, согласно которым г-н Ируста, по-видимому, в качестве дисциплинарных мер был раздет и обстрелян резиновыми пулями по указанию администрации тюрьмы Коронды, которая стремилась перевести его из камеры или доставить для оказания медицинской помощи в дни, предшествовавшие его смерти. Кроме того, по заявлениям других заключенных, г-н Ируста работал на раздаче пищи и воды остальным заключенным, что противоречит заявлениям пенитенциарного персонала исправительного учреждения № 1 Коронды.

7.9В отношении утверждений авторов в связи с их правом на возмещение, закрепленным в статье 14 Конвенции, Комитет напоминает о своем замечании общего порядка № 3 (2012) об осуществлении государствами-участниками статьи 14 Конвенции. В этой связи Комитет напоминает, что расследование утверждений о пытках возлагает на государство-участник обязательство в отношении проверки фактов и полного и публичного раскрытия установленной истины в такой мере, в какой такое разглашение не причинило бы дополнительного вреда или не создало бы угрозы безопасности и интересам авторов настоящей жалобы. Аналогичным образом, Комитет напоминает, что:

[н]епринятие государством мер к расследованию, уголовному преследованию или допущению гражданского судопроизводства в связи с утверждениями о применении пыток в оперативном порядке может представлять собой фактический отказ в средствах правовой защиты и тем самым нарушение обязательств государства по статье 14.

Кроме того, «[д]ля осуществления статьи 14 государства-участники принимают законодательство, конкретно предусматривающее для жертвы пыток и жестокого обращения эффективные средства правовой защиты и права на получение адекватного и надлежащего возмещения». Помимо этого:

[н]еобоснованные задержки с началом или завершением расследований жалоб на пытки или жестокое обращение наносят ущерб предусмотренным статьей 14 правам жертв на получение возмещения, включая справедливую и адекватную компенсацию и средства для возможно более полной реабилитации.

С другой стороны, Комитет напоминает:

важность активного обеспечения государствами-участникам надлежащего информирования жертв и их семей об имеющемся у них праве на получение возмещения. В этой связи требуется обеспечение транспарентности предусмотренных процедур получения возмещения. Кроме того, государству-участнику следует оказывать помощь и поддержку с целью сведения к минимуму обременительности этих процедур для авторов жалоб и их представителей.

Наконец, Комитет напоминает, что:

государства-участники обеспечивают наличие непосредственного доступа к правосудию и механизмам, позволяющим добиваться возмещения и получать его, направленность позитивных мер на то, чтобы возмещение было в равной мере доступно для всех лиц, независимо от их […] экономического положения […] или какого-либо иного статуса или неблагоприятного различия.

В соответствии с вышеизложенным ввиду этого не существует права на истину без права на оперативное, эффективное и беспристрастное расследование.

7.10В отношении утверждений авторов, согласно которым они не имели возможности принять активное участие в силу непризнания их роли в качестве заявителей в расследовании смерти их брата, включая его насильственное исчезновение и факты пыток и других бесчеловечных и унижающих достоинство видов обращения, имевшие место согласно представленным утверждениям, Комитет напоминает, что в соответствии со статьей 14 Конвенции понятие «жертвы» подразумевает любое лицо, которое отдельно или совместно с другими пострадало от причиненного ему вреда, включая физические или психические травмы, эмоциональные страдания, экономический ущерб или существенное ущемление его основных прав в результате действий или бездействия, которые представляют собой нарушение положений Конвенции. Это понятие жертвы также включает близких родственников, каковыми являются сестры г-на Ирусты, авторы настоящей жалобы. Комитет отмечает, что государство-участник не представило аргументов, позволяющих прийти к выводу о том, что сестры г-на Ирусты не подпадают под эту категорию. Напротив, Комитет приходит к выводу о том, что тревога и беспокойство, вызванные у авторов в силу отсутствия информации, которая позволила бы выяснить судьбу их брата, усугубляются непризнанием на деле их статуса жертв, которое оборачивается фактором повторной виктимизации, несовместимой с принципами Конвенции. Комитет считает, что в данном случае сам факт более чем пятилетней задержки с предоставлением авторам разрешения участвовать в процессе расследования в качестве заявителей, сам по себе равнозначен нарушению статей 12, 13 и 14 (пункт 1) Конвенции. По истечении столь продолжительного срока возможность активно и эффективно участвовать в процессе значительно сокращается, причем настолько, что ущемление этого права является необратимым в нарушение права жертв на установление истины и получение возмещения.

7.11Комитет принимает к сведению предписание статьи 93 Уголовно-процессуального кодекса провинции Санта-Фе, в силу которого действовать в качестве заявителей в каком-либо деле могут лишь лица, которые заявляют, что они были затронуты преступлением по публичному уголовному праву, или их законные наследники. Кроме того, Комитет принимает к сведению аргументы государства-участника о том, что, для того чтобы ходатайствовать о проведении следственных мероприятий, авторам не требуется выступать в качестве заявителей, поскольку они в их качестве жертв могут участвовать в расследовании согласно статье 80 того же Кодекса. Вместе с тем согласно информации, представленной Комитету, государство-участник не объясняет каким образом авторы, рассматриваемые в качестве жертв, участвовали весомым образом в следственных действиях органов правосудия провинции. В отсутствие удовлетворительного объяснения со стороны государства-участника Комитет считает, что факты в данном деле свидетельствуют о нарушении статей 12, 13, и 14 (пункт 1) Конвенции.

7.12В соответствии с информацией, предоставленной Комитету, Комитет отмечает, что право авторов на возмещение не было гарантировано государством-участником с учетом большого количества истекшего времени и трудностей, с которыми столкнулись авторы в их участии весомым образом в качестве жертв или заявителей в процессе расследования утверждений о применении пыток.

8.Комитет, действуя в соответствии с пунктом 7 статьи 22 Конвенции, заключает, что представленные на его рассмотрение факты свидетельствуют о нарушении пункта 1 статьи 2, рассматриваемого вместе со статьей 1, и статей 11, 12, 13 и 14 Конвенции.

9.Комитет настоятельно призывает государство-участник:

a)провести оперативное, беспристрастное и независимое расследование всех утверждений о пытках, сделанных г-ном Ирустой, а также авторами настоящего сообщения, сформулировать, в соответствующем случае, конкретные обвинения в применении пыток в отношении правонарушителей и назначить им соответствующие наказания по национальному законодательству;

b)предоставить авторам статус жертв со всеми вытекающими из этого правами и позволить им выступить в качестве заявителей по делу, в котором расследуются утверждения о применении пыток, и участвовать в расследовании причин смерти г-на Ирусты;

c)предоставить авторам надлежащее возмещение, включая справедливую компенсацию, и доступ к установлению истины;

d)принять необходимые меры для предоставления гарантий неповторения в связи с фактами, изложенными в настоящем сообщении. Что касается последнего, то Комитет настоятельно призывает государство-участник внести поправки в его уголовно-процессуальное законодательство и в течение 180 дней представить информацию в отношении предпринятых инициатив или принятых мер, позволяющих лицам в статусе жертвы участвовать в уголовном процессе по расследованию утверждений о применении пыток или других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения, будь то в качестве заявителей или в другом специальном статусе; кроме того, Комитет предлагает государству-участнику рассмотреть возможность того, чтобы в случае наличия утверждений о фактах применения пыток или других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения, повлекших за собой смерть, проводились судебно-медицинские экспертизы, отвечающие стандартам беспристрастности и независимости, а также чтобы вышеупомянутые утверждения рассматривались с учетом результатов их заключений;

e)опубликовать и широко распространить текст настоящих выводов, в частности, но не исключительно, среди сотрудников сил безопасности и пенитенциарных учреждений, в ведении которых находятся лица, лишенные свободы.

В соответствии с пунктом 5 правила 118 своих правил процедуры Комитет настоятельно призывает государство-участник в течение 90 дней с момента препровождения настоящего решения проинформировать его о мерах, принятых во исполнение настоящего решения.