Комитет против пыток

Решение, принятое Комитетом в соответствии со статьей 22 Конвенции относительно сообщения № 1000/2020 * **

Сообщение представлено:	П.С. (представлен адвокатом Стигом-Оке Петерссоном)
Предполагаемая жертва:	автор сообщения
Государство-участник:	Швеция
Дата сообщения:	23 февраля 2020 года (первоначальное представление)
Справочная документация:	решение, принятое в соответствии с правилами 114 и 115 правил процедуры Комитета и препровожденное государству-участнику 24 апреля 2020 года (в виде документа не издавалось)
Дата настоящего решения:	12 ноября 2021 года
Тема сообщения:	депортация в Уганду
Процедурны й вопрос:	приемлемость — явно недостаточная обоснованность
Вопрос существа:	угроза применения пыток или других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения или наказания в случае высылки в страну происхождения (недопустимость принудительного возвращения)
Статья Конвенции:	3

1.1Автором сообщения является П.С., гражданин Уганды 1998 года рождения. Его ходатайство о предоставлении убежища в государстве-участнике было отклонено, и ему грозит принудительная высылка в Уганду. Он утверждает, что в случае его высылки в Уганду государство-участник нарушит его права по статье 3 Конвенции. Государство-участник сделало заявление в соответствии со статьей 22 (п. 1) Конвенции, вступившее в силу 8 января 1986 года. Автор представлен адвокатом.

1.224 апреля 2020 года Комитет, действуя через своего Докладчика по новым жалобам и временным мерам, решил не направлять просьбу о принятии временных мер согласно правилу 114 правил процедуры Комитета.

Изложение фактов

2.1Заявитель обратился с ходатайством о предоставлении убежища в Швеции 14 августа 2014 года. В качестве основания для предоставления убежища он указал на свою сексуальную ориентацию. Из судебных документов следует, что он утверждал, что его дядя, с которым, по словам автора, он рос после того, как его родители предположительно скончались, застал автора во время полового сношения с другим мужчиной. Заявитель сообщил, что в тот раз его дядя и несколько прохожих, собравшихся вокруг их дома, избили его и угрожали убить, но ему удалось убежать от толпы до прибытия полиции. Заявитель утверждает, что после этого инцидента он отправился в Швецию с помощью знакомого своего партнера. 14 марта 2017 года Шведское миграционное управление отклонило его ходатайство из-за недостаточной убедительности и постановило возвратить его в Уганду. Это решение было обжаловано в Суде по миграционным делам, который 2 октября 2017 года оставил жалобу без удовлетворения. 19 декабря 2017 года Апелляционный суд по миграционным делам отказал в разрешении на подачу апелляции, и постановление о высылке автора стало окончательным и не подлежащим обжалованию.

2.2Впоследствии заявитель обратился в Шведское миграционное управление за получением вида на жительство, ссылаясь на препятствия для исполнения постановления о высылке. Он утверждал, что один его знакомый сообщил ему о том, что его имя и фотография опубликованы в газетной статье от 6 мая 2017 года, в которой сообщалось, что он состоит в гомосексуальных отношениях. Он заявил, что в Уганде его разыскивают. Он получил два экземпляра этой газеты, которые представил в Шведское миграционное управление. 5 декабря 2018 года Управление приняло решение не предоставлять заявителю вид на жительство в соответствии со статьей 18 главы 12 Закона об иностранцах или возможность повторного рассмотрения дела в соответствии со статьей 19 главы 12. Это решение было обжаловано в Суде по миграционным делам, который 16 января 2019 года принял решение удовлетворить ходатайство заявителя о повторном рассмотрении и вернул дело в Шведское миграционное управление. 30 апреля 2019 года Управление приняло решение не выдавать заявителю вид на жительство, поскольку было установлено, что вышеупомянутая газетная статья была сфабрикована. Это решение было обжаловано в Суде по миграционным делам, который 28 ноября 2019 года оставил жалобу без удовлетворения. 2 января 2020 года Апелляционный суд по миграционным делам отказал в разрешении на подачу апелляции.

Жалоба

3.1Заявитель утверждает, что его депортация государством-участником в Уганду будет равносильна нарушению его прав по статье 3 Конвенции. В Уганде ему грозит опасность пыток или бесчеловечного и унижающего достоинство обращения по причине его сексуальной ориентации, которая широко известна в стране его происхождения из-за публикации газетной статьи. Он утверждает, что эта газета под названием «Ред пеппер» («Красный перец») является «официальным гонителем» гей‑сообщества в Уганде и регулярно публикует фотографии гомосексуалов, чтобы раскрыть их личность общественности.

3.2Он утверждает, что в Уганде раскрытие сексуальной ориентации какого-либо лица влечет за собой серьезные последствия, такие как преследование, насилие, изгнание из деревни и пытки. Статьи 145–147 Уголовного кодекса предусматривают уголовную ответственность за «противоестественные преступления», включающие сексуальные отношения между лицами одного пола, и максимальное наказание в виде пожизненного лишения свободы. Он утверждает, что ему угрожает опасность жестокого обращения, нарушающего статью 3 Конвенции, со стороны властей, его отца и других родственников.

Замечания государства-участника в отношении приемлемости и существа сообщения

4.1Государство-участник 11 декабря 2020 года представило свои замечания в отношении приемлемости и существа сообщения. Государство-участник ссылается на свое соответствующее внутреннее законодательство и указывает, что власти рассмотрели дело заявителя в соответствии с Законом об иностранцах 2005 года и статьей 3 Конвенции. Оно напоминает о фактах, на которых основано сообщение, а также об утверждениях заявителя.

4.2Государство-участник не оспаривает утверждения об исчерпании заявителем внутренних средств правовой защиты. Оно утверждает, что сообщение должно быть признано неприемлемым в соответствии со статьей 22 (п. 2) Конвенции и правилом 113 b) правил процедуры Комитета, поскольку утверждение заявителя о том, что его высылка в Уганду будет равносильна нарушению статьи 3 Конвенции, лишено минимально приемлемого уровня обоснованности. Если Комитет объявит сообщение приемлемым, то ему следует сделать вывод о том, что высылка заявителя в Уганду не будет являться нарушением Конвенции.

4.3По мнению государства-участника, оценки Шведского миграционного управления и Суда по миграционным делам свидетельствуют о том, что они тщательно изучили устные и письменные материалы, представленные заявителем. Государство-участник напоминает, что ранее Комитет исходил из того, что оценку фактов и доказательств должны осуществлять суды государств-участников, а не Комитет, если только оценка судов не является явно произвольной или равносильной отказу в правосудии. В данном случае нет никаких оснований для вывода о том, что оценки, сделанные властями государства-участника в отношении утверждения заявителя о необходимости в международной защите, были произвольными или равносильными отказу в правосудии. Поэтому этим оценкам следует придать должное значение.

4.4Что касается внутренних процедур, то государство-участник представляет дополнительную информацию, отмечая, что заявитель также подал ходатайство о получении вида на жительство в связи с основаниями, касающимися его обучения в средней школе. Тем не менее оба его ходатайства были отклонены Шведским миграционным управлением соответственно 25 января 2018 года и 1 декабря 2018 года.

4.5Государство-участник утверждает, что заявитель не доказал, что по возвращении в Уганду ему лично угрожает реальная опасность жестокого обращения в нарушение статьи 3 Конвенции, поскольку национальные власти сочли, что он не обосновал свое утверждение относительно своей сексуальной ориентации. Хотя ему была предоставлена возможность ответить на вопросы, касающиеся его чувств и мыслей по поводу упомянутой гомосексуальности, его ответы были признаны немногословными и содержали противоречивую информацию. В частности, во время собеседования по вопросу о предоставлении убежища заявитель сообщил, что его родители погибли в автокатастрофе, когда ему было четыре года, и что у него никогда не было документов, удостоверяющих личность. Однако визовые материалы, полученные Шведским миграционным управлением, свидетельствуют о том, что у заявителя имеется паспорт, который был выдан до того, как он начал предполагаемые отношения со своим партнером. Из этих документов следует также, что он подавал заявление на шенгенскую визу для участия в футбольных турнирах в Дании и Норвегии и получил ее. Оба его родителя подписали его заявление на визу и дали согласие на его поездку в Европу с «Кент спортс акэдэми». Согласно маршрутному листу, он приземлился в Дании 20 июля 2014 года, но попросил убежище в Швеции лишь три недели спустя. Исходя из этого миграционные власти сочли, что его устный рассказ несовместим с информацией, содержащейся в визовых материалах, и посчитали, что он не смог удовлетворительно объяснить имеющиеся несоответствия. Кроме того, он предоставил противоречивую информацию о своих предполагаемых сексуальных отношениях с его партнером. Из судебных документов следует, что во время собеседования заявитель говорил, что его дядя знал об этих предполагаемых отношениях и был благодарен партнеру заявителя за финансирование обучения его племянника. Поэтому власти сочли маловероятным, что дядя заявителя отреагировал бы с таким гневом в ситуации, описанной в пункте 2.1 выше. Аналогичным образом было признано неправдоподобным, что его поездку оплатил знакомый его партнера, которого он почти не знал, в то время как сам его партнер остался без какой-либо поддержки. Власти также заинтересовались тем, каким образом заявитель, несмотря на то, что его разыскивала полиция, смог легально покинуть Уганду, используя свои собственные документы, удостоверяющие личность.

4.6В отношении второго этапа разбирательств государство-участник напоминает, что газетная статья, содержащая информацию о предполагаемой сексуальной ориентации заявителя, была расценена как новое обстоятельство, в связи с которым потребовалось повторное рассмотрение дела заявителя. Кроме того, поскольку на момент первого слушания по вопросу о предоставлении убежища заявитель был несовершеннолетним, Шведское миграционное управление предоставило ему еще одну возможность рассказать о своих мыслях, чувствах и соображениях относительно своей сексуальной ориентации во время нового собеседования, состоявшегося 21 марта 2019 года. Однако национальные власти сделали вывод о том, что заявитель не смог выразить свои чувства по поводу своей сексуальной ориентации таким образом, чтобы можно было предположить, что он испытал их сам. Миграционные власти установили, что обнаруженные в представленных экземплярах газетной статьи неточности и расхождения ставят под сомнение подлинность этой статьи. Кроме того, заявитель не смог объяснить, почему статья была опубликована спустя три года после предполагаемого инцидента. Предоставленная им информация о том, как он получил газету от своего знакомого, была расплывчатой, и он не предоставил ссылку в Интернете и никак не подтвердил, что статья является подлинной. Поэтому ее доказательное значение было признано крайне низким, и она не была приобщена как доказательство в поддержку утверждения заявителя о его сексуальной ориентации или вновь представленной информации о том, что его предполагаемая гомосексуальность была предана огласке в Уганде.

4.7В свете вышеизложенного государство-участник не находит причин ставить под сомнение выводы, сделанные национальными властями. Оно считает, что приведенные заявителем обоснования собственных утверждений недостаточны для вывода о том, что ему грозит предсказуемая, личная, явная и реальная опасность жестокого обращения по возвращении в Уганду в нарушение статьи 3 Конвенции.

Комментарии заявителя к замечаниям государства-участника относительно приемлемости и существа сообщения

5.115 апреля 2021 года заявитель представил комментарии к замечаниям государства-участника. Он подчеркивает, что на момент его первого ходатайства о предоставлении убежища он был несовершеннолетним и миграционные власти не приняли во внимание его юный возраст, отсутствие социального признания гомосексуальности в стране его происхождения и отсутствие доступной психологической поддержки как в Уганде, так и в лагерях для беженцев в Швеции. Хотя оценка достоверности информации о сексуальной ориентации просителя убежища должна проводиться на индивидуальной основе, шведские власти применили стереотипные ожидания в отношении того, как должны выражать себя гомосексуалы, чтобы считаться заслуживающими доверия.

5.2Заявитель утверждает также, что, как указано в материалах внутреннего разбирательства, оформлением своей визы занимался не он сам и что включение соответствующей информации было необходимо для ее получения. Что касается несоответствий в сведениях, содержащихся в газетной статье, в частности в отношении того, что он является сиротой, заявитель утверждает, что он не может нести ответственность за недостоверность заявлений, сделанных в газете третьим лицом. Несмотря на эти ошибки, были опубликованы его имя и фотография, что подвергает его опасности преследования, по крайней мере, из-за его предполагаемой сексуальной ориентации.

Вопросы и процедура их рассмотрения в Комитете

Рассмотрение вопроса о приемлемости

6.1Прежде чем приступить к рассмотрению любой жалобы, изложенной в сообщении, Комитет должен принять решение, является ли она приемлемой по статье 22 Конвенции. В соответствии с требованиями статьи 22 (п. 5 а)) Конвенции Комитет удостоверился в том, что этот же вопрос не рассматривался и не рассматривается в рамках какой-либо другой процедуры международного расследования или урегулирования.

6.2В соответствии со статьей 22 (п. 5 b)) Конвенции Комитет не будет рассматривать сообщение, пока не убедится в том, что представившее его лицо исчерпало все имеющиеся внутренние средства правовой защиты. Комитет отмечает, что в рамках обоих разбирательств заявитель обжаловал в Суде по миграционным делам решение об отклонении его ходатайства о предоставлении убежища и что он просил разрешения на апелляцию в Апелляционном суде по миграционным делам, который отклонил его ходатайства 19 декабря 2017 года и 2 января 2020 года. Комитет отмечает, что в данном случае государство-участник не оспаривает того, что заявитель исчерпал все доступные внутренние средства правовой защиты. Поэтому Комитет делает вывод о том, что положения статьи 22 (п. 5 b)) не препятствуют рассмотрению им настоящего сообщения.

6.3Государство-участник заявляет, что настоящее сообщение является неприемлемым как явно необоснованное. Тем не менее Комитет считает, что в связи с утверждениями, сделанными заявителем, возникают предметные вопросы, которые следует рассмотреть по существу. Поскольку Комитет не видит препятствий для признания сообщения приемлемым, он признает его приемлемым и приступает к его рассмотрению по существу.

Рассмотрение сообщения по существу

7.1В соответствии со статьей 22 (п. 4) Конвенции Комитет рассмотрел сообщение в свете всей информации, представленной ему сторонами.

7.2В настоящем деле Комитет должен решить, станет ли возвращение заявителя в Уганду нарушением обязательства государства-участника по статье 3 Конвенции не высылать или не возвращать («refouler») какое-либо лицо в другое государство, если имеются серьезные основания полагать, что ему или ей может угрожать там применение пыток.

7.3Комитет должен оценить, имеются ли серьезные основания полагать, что после возвращения в Уганду заявителю лично будет угрожать опасность применения пыток. При оценке такой опасности Комитет должен принять во внимание все соответствующие соображения, вытекающие из статьи 3 (п. 2) Конвенции, включая наличие постоянной практики грубых, вопиющих или массовых нарушений прав человека. Вместе с тем Комитет напоминает, что целью такой оценки является определение того, будет ли соответствующему лицу лично угрожать предсказуемая и реальная опасность подвергнуться пыткам в стране, в которую он или она подлежит возвращению. Следовательно, наличие практики грубых, вопиющих или массовых нарушений прав человека в той или иной стране само по себе не является достаточным основанием для того, чтобы утверждать, что соответствующему лицу будет угрожать опасность подвергнуться пыткам по возвращении в эту страну; должны быть приведены дополнительные основания для подтверждения того, что такая опасность будет угрожать лично данному лицу. И наоборот, отсутствие постоянной практики вопиющих нарушений прав человека не означает, что соответствующее лицо не может быть подвергнуто пыткам с учетом его конкретных обстоятельств.

7.4Комитет ссылается на свое замечание общего порядка № 4 (2017), согласно которому Комитет оценит наличие «серьезных оснований» и будет считать опасность применения пыток предсказуемой, касающейся лично заявителя, явной и реальной, если наличие достоверных фактов, касающихся непосредственно опасности, на момент принятия решения Комитета будет затрагивать права заявителя по Конвенции в случае его или ее высылки. Факторы опасности, угрожающей лично заявителю, могут включать, не ограничиваясь этим, следующие: a) этническое происхождение заявителя; b) политическая принадлежность или политическая деятельность заявителя или членов его семьи; c) задержание или содержание под стражей без гарантии справедливого судебного разбирательства и обращения; d) заочное вынесение приговора; и e) предыдущее применение пыток (п. 45). В отношении существа сообщения, представленного в соответствии со статьей 22 Конвенции, бремя доказывания возлагается на автора сообщения, который должен аргументированно представить дело, т. е. представить убедительные доводы, доказывающие, что опасность подвергнуться пыткам является предсказуемой и явной, касающейся его лично и реальной (п. 38). Комитет также напоминает, что придает большое значение заключениям, изложенным органами соответствующего государства-участника на основе выявленных фактов, но при этом не считает себя связанным такими заключениями и свободен в осуществлении оценки имеющейся у него информации согласно статье 22 (п. 4) Конвенции с учетом всех соответствующих обстоятельств по каждому делу (п. 50).

7.5Оценивая риск применения пыток в данном случае, Комитет принимает к сведению утверждение заявителя о том, что если он будет возвращен в Уганду, то ему грозит опасность обращения, противоречащего статье 3 Конвенции, по причине его гомосексуальности, которая широко известна в стране его происхождения из-за публикации газетной статьи. Комитет принимает во внимание представленную ему информацию о предполагаемой криминализации гомосексуализма в Уганде. Он также принимает к сведению утверждение заявителя о том, что шведские органы по предоставлению убежища допустили ошибку, сделав вывод, что его утверждения не заслуживают доверия, поскольку его рассказ соответствует тому, что он пережил, и должен был быть рассмотрен с учетом его возраста и отсутствия социальной и психологической поддержки как в стране происхождения, так и в лагерях для беженцев в Швеции.

7.6Тем не менее Комитет отмечает, что органы власти государства-участника сочли жалобу заявителя не заслуживающей доверия, поскольку заявитель представил противоречивые и расплывчатые утверждения в отношении ключевых элементов своих показаний. В этой связи Комитет принимает к сведению утверждение государства-участника о том, что рассказ заявителя противоречил информации, содержащейся в визовых материалах, в том числе в отношении того, каковы были обстоятельства его прибытия, имелись ли у него документы, удостоверяющие личность, и были ли живы его родители, и что он не смог удовлетворительно объяснить эти противоречия. Кроме того, его заявления о том, знал ли его дядя о его отношениях с партнером, и о поддержке, которую он получал от знакомого своего партнера, также были признаны неправдоподобными. Комитет также принимает к сведению утверждение государства-участника, касающееся сомнений миграционных властей относительно подлинности представленных копий газетной статьи в связи с несколькими обнаруженными несоответствиями в ее формате и содержании. Кроме того, заявитель не смог предоставить разумного объяснения задержки ее публикации или найти другие способы доказать, что статья является подлинной.

7.7В своей оценке Комитет отмечает, что в представленной на его рассмотрение жалобе отсутствует важная информация о фактах дела, и что для изучения его обстоятельств ему пришлось в значительной степени полагаться на подтверждающие судебные документы. Он отмечает также, что миграционные власти указали на существенные противоречия в изложении заявителем фактов, которые не были удовлетворительно объяснены. В частности, заявитель не отрицал, что сначала он прибыл в Данию, но не предоставил подробной информации о своем пребывании в этой стране и не объяснил задержку с подачей ходатайства о предоставлении убежища в Швеции. Комитет отмечает, что в ответ на вопрос о несоответствиях между его проездными документами и его показаниями заявитель утверждал, что документы на визу подавал не он, но не предоставил подробной информации об этой процедуре в той степени, которая была бы разумной даже если его визу оформляло третье лицо. В частности, он не дал объяснений в отношении того, присутствовал ли он в посольстве Норвегии в Уганде, когда ему выдавали визу, были ли все предоставленные посольству подтверждающие документы поддельными или его родители действительно живы и действительно помогли ему предположительно нелегально покинуть Уганду, а также имел ли он какие-либо отношения со спортивной организацией, упомянутой в его заявлении на визу. Поэтому его объяснение в этом отношении выглядит едва ли убедительным. Комитет отмечает сомнения, выраженные миграционными властями по поводу поздней публикации представленной заявителем статьи и другие несоответствия, которые были выявлены в этой связи. Вместе с тем Комитет отмечает, что заявителю была предоставлена возможность повторного рассмотрения его дела, в ходе которого он был вновь заслушан как совершеннолетний, т. е. у него появилась еще одна возможность лучше разъяснить свое положение и изложить свои жалобы.

7.8Комитету известна информация об ужасающем положении лесбиянок, геев, бисексуальных, трансгендерных и интерсекс-людей в Уганде, где широко распространены гомофобные взгляды, а правозащитные организации регулярно сообщают о социальной дискриминации, преступлениях на почве ненависти и кампаниях травли гомосексуалов. Тем не менее Комитет считает, что имеющаяся в настоящем деле информация не позволяет ему сделать вывод о том, что заявитель столкнется с предсказуемой, личной, явной и реальной опасностью подвергнуться пыткам по возвращении в Уганду.

8.В свете вышеизложенного Комитет, действуя в соответствии со статьей 22 (п. 7) Конвенции, приходит к выводу о том, что возвращение заявителя в Уганду государством-участником не будет являться нарушением статьи 3 Конвенции.