Комитет по правам человека

Решение, принятое Комитетом в соответствии с Факультативным протоколом относительно сообщения № 2499/2014 * **

Сообщение представлено:	П.Л. и М.Л. (адвокатом не представлены)
Предполагаемые жертвы:	авторы сообщения
Государство-участник:	Эстония
Дата сообщения:	19 августа 2013 года (первоначальное представление)
Справочная документация:	решение, принятое в соответствии с правилом 92 правил процедуры Комитета, препровожденное государству-участнику 10 декабря 2014 года (в виде документа не издавалось)
Дата принятия решения :	8 ноября 2019 года
Тема сообщения:	отказ в реституции имущества
Процедурные вопросы:	неисчерпание внутренних средств правовой защиты; недостаточное обоснование жалобы; несовместимость с Пактом
Вопросы существа:	дискриминация по признаку национального, этнического или социального происхождения
Статьи Пакта:	2, 14 и 26
Статьи Факультативного протокола:	2, 3 и 5 (пункт 2)

1.1Авторами сообщения являются П.Л. и М.Л., граждане Германии, родившиеся соответственно 23 августа 1986 года и 28 ноября 1990 года. Они утверждают, что государство-участник нарушило их права, предусмотренные в статьях 7, 14 и 26 Пакта. Факультативный протокол вступил в силу для государства-участника 21 января 1992 года. Авторы не представлены адвокатом.

1.23 февраля 2016 года Комитет, действуя через своего Специального докладчика по новым сообщениям и временным мерам, постановил отклонить просьбу государства-участника о рассмотрении вопроса о приемлемости сообщения отдельно от его существа.

Факты в изложении авторов

2.1Бабушка авторов являлась гражданкой Эстонии. Она владела собственностью в Таллине, которая была незаконно экспроприирована в 1940-е годы в период советской оккупации. В 1941 году она бежала из Эстонии вместе с семьей и вернулась в 1942 году. Они вновь покинули страну в 1944 году. В 1991 году бабушка на основании Закона о принципах реформы собственности подала иск в Таллинскую городскую комиссию по вопросам возврата незаконно экспроприированного имущества и компенсации. В 1992 году ее собственность была ей возвращена.

2.2В 1999 году Таллинская городская комиссия, однако, отменила свое предыдущее решение, и имущество вновь перешло в собственность муниципалитета и стало общественным достоянием. В 2002 году решение 1999 года было объявлено Верховным судом неконституционным. Комиссия, тем не менее, имущество не вернула. Бабушка скончалась в 2006 году, однако авторы продолжили судебные разбирательства в качестве наследников. 31 августа 2010 года Комиссия уведомила авторов о том, что их имущество не будет им возвращено и они не получат компенсацию. Комиссия заявила, что бабушка уже получила компенсацию от Германии по Закону об уравнивании бремени (Lastenausgleichsgesetz) и, таким образом, авторы не могут требовать реституции в соответствии с пунктом 5 статьи 17 эстонского Закона о принципах реформы собственности. Авторы оспорили это решение.

2.31 июня 2011 года Таллинский административный суд признал законной жалобу авторов и объявил о том, что выплата в соответствии с немецким Законом об уравнивании бремени не может рассматриваться в качестве компенсации за утрату имущества. Однако 18 октября 2012 года Апелляционный суд отменил это решение, считая, что выплата этих сумм приравнивается к компенсации и реституция, таким образом, исключена. 27 февраля 2013 года Верховный суд отклонил ходатайство авторов о рассмотрении новой апелляции.

Жалоба

3.1Авторы утверждают, что отказ государства-участника в реституции их собственности представляет собой нарушение статей 2, 14 и 26 Пакта. Авторы имеют право на возврат их имущества либо получение соответствующей компенсации. Они утверждают, что подверглись дискриминации, поскольку другие заявители в таком же положении смогли вернуть свое имущество в государстве-участнике, независимо от того, выплачивались ли им средства в соответствии с немецким Законом об уравнивании бремени. Эстонцам, проживающим в Эстонии, в частности, удалось вернуть свое имущество в отличие от тех лиц, которые проживают за рубежом. Другие прибалтийские немцы также смогли полностью вернуть свое имущество.

3.2С августа 2010 года мэр города Таллинна отказывает в выплатах тем, кто требует реституции собственности, при этом, однако, уже получив выплаты в Германии по Закону об уравнивании бремени. Такая практика на тот момент вызвала возражения со стороны министра финансов Эстонии. Целью Закона об уравнивании бремени является предложение компенсации не за утрату имущества, а за утрату возможности пользования имуществом. Кроме Эстонии, ни одна европейская страна не отказывает в реституции собственности на основании выплат по Закону об уравнивании бремени. Согласно этому закону, те, кто может вернуть свою собственность либо получить компенсацию, обязаны вернуть любые выплаты, полученные в соответствии с этим законом.

3.3Цель выплат по немецкому Закону об уравнивании бремени состояла в оказании помощи жертвам в реинтеграции в общество, хотя фактический объем выплат не отражает стоимости утраченного имущества. Люди, утратившие дома и земельные участки, получили на основании Закона в среднем лишь 6,33% от стоимости этого имущества. Сумма, полученная авторами, была значительно меньше суммы, которую они могли бы заработать, сдавая свою собственность в аренду. Это свидетельствует о том, что цель этого Закона состояла лишь в оказании социальной помощи. Кроме того, выплаты не исключали в будущем реституции собственности, поскольку Законом предусматривалась возможность прекращения оккупации, после чего владельцы могли бы требовать реституции. Этот момент действительно настал в 1991 году после окончания советской оккупации, когда отмена ранее проведенной незаконной экспроприации стала возможной.

3.4Апелляционный суд допустил ошибку, постановив, что авторы уже получили соответствующую компенсацию в виде платежей по немецкому Закону об уравнивании бремени. Он использовал неверные расчеты и не проконсультировался с экспертами в отношении этого Закона. Компенсация, полученная авторами, далеко не отражает реальной стоимости их имущества. Европейский суд по правам человека признал, что крайне непропорциональную компенсацию за экспроприированную землю нельзя считать надлежащей.

3.5Историческим фактом является то, что прибалтийским немцам, переселившимся в 1940–1941 годы, была обещана компенсация за имущество, которое они оставили, будучи не в состоянии продать его в 1940 году ввиду отсутствия рынка в Союзе Советских Социалистических Республик. Компенсация была обещана на основании соглашения от 10 января 1941 года между правительствами Советского Союза и Германии, согласно которому последнее передало первому имущество переселенцев против денежной выплаты на общую сумму в размере 200 млн. Хотя эта сумма была предназначена на цели компенсации за оставленное имущество, сами переселенцы так и не получили никакой компенсации. В 1989 году предыдущие нацистско-советские договоры были аннулированы. Апелляционный суд не принял во внимание этого решения и не пожелал рассмотреть его последствия для переселенцев и для правительства государства-участника.

3.68 октября 2012 года министр финансов направил письмо послу Германии в Эстонии, в котором он признал несправедливость в отношении переселившихся прибалтийских немцев и их наследников и предложил варианты решения этой проблемы. Он предложил, чтобы заявители вернули платежи, полученные по немецкому Закону об уравнивании бремени, и в таком случае процедура возврата имущества или получения компенсации за него будет осуществляться в Эстонии. Авторы не уверены в том, будет ли такое решение применяться и в случаях, подобных их случаю, поскольку этот вопрос уже рассматривался в эстонских судах.

3.7И наконец, авторы утверждают, что состав Апелляционного суда подвергся манипуляциям, поскольку судья, который должен был председательствовать в суде, был заменен другим судьей, который отклонил ходатайство о возврате собственности в предыдущем аналогичном деле. Авторы также жалуются на продолжительные судебные разбирательства, которые длились с момента направления ими ходатайств о возврате имущества в 1991 году до момента решения суда об отказе, принятого 31 августа 2010 года.

Замечания государства-участника в отношении приемлемости и существа сообщения

4.110 февраля 2015 года государство-участник оспорило приемлемость данного сообщения по статьям 2, 3 и 5 (пункт 2) Факультативного протокола. В части фактов оно утверждает, что компенсация за имущество в Эстонии была в действительности выплачена бабушке авторов в соответствии с немецким Законом об уравнивании бремени, что исключает возможность возврата незаконно экспроприированной собственности или компенсации за нее. Апелляционный суд определил, что, хотя никаких документов, подтверждающих действительность перевода банком средств в счет компенсации, или подтверждений бабушки авторов о том, что она получила эти деньги, представлено не было, были продемонстрированы другие убедительные свидетельства того, что эта компенсация действительно была выплачена их бабушке. Государство-участник никогда не обещало вернуть имущество или выплатить компенсацию, если компенсация за него уже была получена.

4.2Данное сообщение неприемлемо по статье 3 Факультативного протокола, поскольку авторы злоупотребили своим правом на представление сообщений. Они не уведомили Комитет о том, что ими подана жалоба по тому же вопросу в Европейский суд по правам человека, который объявил ее неприемлемой 24 октября 2013 года. Таким образом, один и тот же вопрос рассматривается в соответствии с другой процедурой международного разбирательства или урегулирования, что означает, что данное сообщение должно быть признано неприемлемым согласно пункту 2 а) статьи 5 Факультативного протокола. Авторы также не сумели в достаточной мере определить свои претензии, поскольку ими не представлены все приложения со ссылками, переведенные на один из четырех рабочих языков, используемых в процедуре рассмотрения сообщений. Кроме того, имущественные права не подпадают под сферу действия Пакта, и, следовательно, Комитет не обладает компетенцией рассматривать это сообщение.

4.3Данное сообщение также неприемлемо по статье 2 Факультативного протокола, поскольку Комитет в своей правовой практике неоднократно утверждал, что вопросы оценки или рассмотрения фактов и доказательств, а также изучение толкования внутреннего законодательства национальными судами и трибуналами не входят в его сферу компетенции, а относятся к сфере компетенции судов государства-участника, за исключением тех случаев, когда судопроизводство по конкретному судебному разбирательству, оценка фактов и доказательств либо толкование законодательства носят явно произвольный характер или равносильны отказу в правосудии, что не относится к случаю, описанному в настоящем сообщении.

4.4И наконец, в соответствии с пунктом 2 b) статьи 5 Факультативного протокола Комитет не рассматривает никаких сообщений, если заявитель не исчерпал всех доступных внутренних средств правовой защиты. Авторы никогда не выдвигали претензий в отношении дискриминации в судах государства-участника и не направили петицию на имя канцлера юстиции. В соответствии с Законом о канцлере юстиции канцлер юстиции осуществляет защиту основных прав и свобод, обеспечивая, чтобы органы власти и государственные должностные лица, исполняющие государственные функции, не нарушали конституционных прав и свобод лиц, законов и других нормативно-правовых актов общего применения, а также осуществление надлежащей административной практики. Все лица, ссылающиеся на произвольные действия, могут легко связаться с канцлером для проведения консультаций, а также могут использовать наиболее распространенные иностранные языки, включая английский и немецкий.

4.54 июля 2017 года и 24 ноября 2017 года государство-участник представило свои дополнительные замечания относительно приемлемости и существа сообщения. Оно отмечает, что, когда авторы представили настоящее сообщение, разбирательство в отношении их имущества, расположенного по адресу Metsa 45, еще не было завершено в судах государства-участника. Это разбирательство завершилось окончательным решением Верховного суда от 25 сентября 2014 года. Поэтому, когда авторы представили свое сообщение, они еще не исчерпали внутренние средства правовой защиты, предусмотренные статьей 2 Факультативного протокола.

4.6Авторы сообщения не оспаривают того факта, что защита прав собственности не относится к сфере действия Пакта Вместе с тем они, по сути, ссылаются на право на имущество, экспроприированное советскими властями, и за которое они получили компенсацию от Германии. Авторы сообщения не желают признавать, что – как предусмотрено в пункте 5 статьи 17 Закона о принципах реформы собственности – лица, уже получившие компенсацию за свое имущество, по закону не могут ожидать обеспечения реституции либо дополнительной компенсации. Поэтому данное сообщение является неприемлемым ratione materiae. Государство-участник напоминает, что вопрос о выборе условий возврата незаконно экспроприированной собственности или компенсации за нее оставлен на усмотрение государств.

4.7Авторы также не сумели обосновать свое утверждение о том, что действия Апелляционного суда в нарушение статьи 14 Пакта носили произвольный характер или были равносильны отказу в правосудии. Они оспаривают содержание национальной правовой практики, оценка которой по-прежнему не относится к компетенции Комитета. Авторы не согласны с мнением Апелляционного суда о том, что компенсацию, выданную их законному правопредшественнику в Германии, следует рассматривать в качестве компенсации по смыслу пункта 5 статьи 17 Закона о принципах реформы собственности. Комитет уже отметил, что статья 14 Пакта гарантирует лишь процессуальное равенство и справедливость и не может быть истолкована как обеспечивающая отсутствие ошибки со стороны компетентного суда.

4.8Утверждение о манипуляциях в отношении состава Апелляционного суда не является обоснованным. Материалы судебного досье свидетельствуют о том, что один из судей был заменен по решению Коллегии Апелляционного суда по медицинским причинам. Насколько государству-участнику известно, в ходе судебного разбирательства авторы не высказали никаких обеспокоенностей или жалоб в отношении состава Суда либо беспристрастности в вопросе замены судьи.

4.9Авторы также не сумели обосновать свое утверждение о том, что суды государства-участника проявили по отношению к ним дискриминацию по причине того, что по происхождению они являются прибалтийскими немцами, и на этом основании постановили, что они не имеют права на возврат собственности или компенсацию, поскольку компенсация ими уже получена. В отличие от решений Комитета по делам Simunek et al. (CCPR/C/54/D/516/1992) и Adam v. Czech Republic (CCPR/C/57/D/586/1994), факты данного дела не вызывают вопросов по статье 26 Пакта.

4.10В деле авторов применимые законы не проводят различий между бывшими владельцами экспроприированного имущества по каким бы то ни было признакам, включая те, которые упомянуты в статье 26 Пакта. В соответствии с пунктом 5 статьи 17 Закона о принципах реформы собственности единственным критерием для решения о том, может ли лицо, на которое распространяется это положение, требовать возврата или компенсации имущества, является то обстоятельство, возвращено ли этому лицу это имущество и получил ли он или она за него компенсацию. Авторы не представили каких-либо аргументов или доказательств в обоснование своего утверждения о том, что, рассматривая выплаты, полученные их бабушкой от Германии в качестве компенсации по смыслу пункта 5 статьи 17 Закона о принципах реформы собственности, Апелляционный суд руководствовался тем, что по происхождению они являются прибалтийскими немцами. Авторы также не сумели объяснить, каким образом условия, установленные в пункте 5 статьи 17 этого закона связаны с национальным или этническим происхождением.

4.11Претензия в отношении длительности судебного разбирательства является неприемлемой ratione materiae по статье 3 Факультативного протокола. В соответствии с принятым Комитетом замечанием общего порядка № 32 (2007) о праве на равенство перед судами и трибуналами и на справедливое судебное разбирательство в статье 14 Пакта в отношении разбирательства предусмотрены гарантии, которые являются судебными по своему характеру. Разбирательство в Таллинской городской комиссии, которое авторы считают чрезмерно длительным, представляет собой разбирательство не в судебном, а в административном порядке. Административные процедуры не подпадают под действие статьи 14 Пакта. Кроме того, это утверждение должно быть объявлено также неприемлемым по статье 2 и пункту 2 b) статьи 5 Факультативного протокола по причине неисчерпания внутренних средств правовой защиты. Согласно внутреннему законодательству, можно требовать компенсацию за длительный характер разбирательства. Авторы в связи этим не обратились в административный суд, а также не сослались на какие-либо особые обстоятельства, которые могли бы освобождать их от обязанности использовать это средство правовой защиты.

4.12В том случае, если Комитет объявит сообщение приемлемым, то ни в одной из претензий авторов по статьям 14 и 26 Пакта не содержатся подтверждающие это факты или доказательства.

4.13Касательно статьи 14 апелляционный суд в своем решении от 18 октября 2012 года вынес подробное обоснование в отношении того, почему он пришел к выводу о том, что бабушка авторов уже получила компенсацию и авторы, таким образом, утратили право на возврат имущества или компенсацию. Из решения явствует, что суд тщательно изучил природу полученных от Германии выплат и обосновал, почему он считает их приравниваемыми к компенсации за оставленное в Эстонии имущество. Для этой цели суд подробно проанализировал немецкий Закон об уравнивании бремени, в том числе его цель, предоставляемые виды компенсации, методы расчета размера компенсации, то, как закон был применен в деле бабушки авторов, и его соотношение с эстонским Законом о принципах реформы собственности. Суд также рассмотрел заявление авторов о том, что немецкие выплаты представляли собой лишь «социальные выплаты» или выплаты, выделенные на цели интеграции. В частности – и вопреки утверждениям авторов – суд пришел к выводу о том, что немецкие власти определили сумму компенсации на основе стоимости имущества.

4.14Государство-участник далее поясняет, что вопреки вводящим в заблуждение утверждениям авторов лица, которые требовали компенсации за свое экспроприированное в Эстонии имущество, получили компенсацию, которая также была определена на основе стоимости этого имущества на момент его экспроприации. Соответственно, полученная ими компенсация была меньше в сравнении с рыночными ценами на тот момент, когда они смогли подать заявление на компенсацию, либо в сравнении с текущими рыночными ценами. Государство-участник подчеркивает, что одна из главных целей имущественной реформы заключалась в том, чтобы предоставить возмещение за вред или ущерб, причиненные иностранными оккупационными силами либо другим государством.

4.15Авторы утверждают, что выплаченные Германией средства не могут рассматриваться в качестве компенсации, поскольку они не отражают реальной стоимости экспроприированного имущества, в связи с применением пункта 5 статьи 17 эстонского Закона о принципах реформы собственности, который был надлежащим образом задействован в Апелляционном суде. Авторы оспорили применение этого правового положения в Верховном суде, который не усмотрел неправильного применения со стороны Апелляционного суда.

4.16Авторы также не представили никаких доказательств в подтверждение того, что в нарушение статьи 26 Пакта в отношении прибалтийских немцев проявлялось иное или менее благоприятное отношение, чем в отношении любой другой группы населения, в том числе коренных эстонцев, подавших ходатайства о возврате незаконно экспроприированной собственности или компенсации. Их заявления о «непопулярности» осуществления реституции в отношении прибалтийских немцев являются произвольными и ложными. Еще более произвольным является предположение о том, что эстонские суды действуют в соответствии с якобы популярностью или непопулярностью определенных этнических групп. Пункт 5 статьи 17 Закона о принципах реформы собственности применяется ко всем, без каких-либо различий по признаку национальности, этнического происхождения или любому иному признаку. Единственным критерием является факт возврата имущества или выплаты компенсации.

4.17Ложность утверждения авторов о том, что эстонские власти осуществляют дискриминацию прибалтийских немцев, отказывая им в возврате или компенсации незаконно экспроприированной собственности, может быть дополнительно продемонстрирована на примере некоторых аналогичных дел, в которых суд принял решения в пользу заявителей в тех случаях, когда отсутствовали конкретные данные, свидетельствующие о том, что Германия выплатила им компенсацию. Эти случаи свидетельствуют о том, что в основу решения положены закон и доказательства, а не предубеждения в отношении определенных этнических групп. В деле авторов имелись доказательства, позволяющие прийти к выводу о том, что компенсационные средства были действительно выплачены, и что это было сделано в связи с утратой их бабушкой имущества в Таллине.

Комментарии авторов по замечаниям государства-участника о приемлемости и существе сообщения

5.1В своих комментариях о приемлемости от 20 марта 2015 года авторы утверждают, что они подверглись дискриминации в результате того, что Таллинская городская комиссия в течение ряда лет не принимала никаких мер и игнорировала их вопросы. Их бабушка никогда не обращалась за компенсацией и не получала компенсацию за свое имущество в Германии. Выплаты, полученные по Закону об уравнивании бремени, не являются компенсацией за утраченную собственность. Хотя право собственности и не подпадает под действие Пакта, но запрещается дискриминация, а две эти вещи тесно взаимосвязаны. Комитет постановил, что в законодательстве недопустима дискриминация среди жертв имевшей место ранее конфискации, ибо право на возмещение имеют все жертвы без каких-либо произвольных разграничений.

5.2Авторы оспаривают утверждение о том, что их сообщение следует считать злоупотреблением правом из-за того, что они не обеспечили переводы. Они утверждают, что решение Апелляционного суда равносильно отказу в правосудии и является предвзятым, поскольку не было принято во внимание письмо Председателя немецкого Федерального бюро по вопросам уравнивания бремени, который объявил, что внутренние выплаты по Закону об уравнивании бремени не представляют собой компенсацию за утраченную собственность. Какова бы ни была мотивация этого решения, его последствия носят дискриминационный характер.

5.3Ходатайство в Европейский суд по правам человека было признано неприемлемым, поскольку государство-участник 16 апреля 1996 года сделало оговорку, в которой заявило, что положения статьи 1 Протокола № 1 к Конвенции о защите прав человека и основных свобод (Европейская конвенция о правах человека) не распространяются на законы или реформы, регулирующие восстановление или компенсацию имущества, национализированного или иным образом незаконно экспроприированного в период советской аннексии. Кроме того, авторы не ссылались на нарушение статьи 14 Европейской конвенции о правах человека в совокупности со статьей 1 Протокола № 1.

5.4Авторы поясняют, что они исчерпали все те средства правовой защиты, которые являются доступными и эффективными. С учетом того, что они безуспешно пытались вернуть свою собственность с 1992 года, применение внутренних средств правовой защиты было неоправданно затянутым. Их адвокат также поднимал вопрос о дискриминации в ходе судебного процесса. В соответствии с пунктом 2 статьи 25 Закона о канцлере юстиции авторам не разрешается обращаться с заявлением к канцлеру юстиции при наличии окончательного судебного решения по их делу. Кроме того, даже несмотря на то, что в ходе судебного разбирательства адвокат авторов неоднократно поднимал вопрос о неконституционности эстонского закона о собственности, суды так и не передали этот вопрос в Верховный суд для пересмотра на предмет конституционности.

5.5Наконец, авторы утверждают, что внутренние судебные процедуры в отношении их имущества, находящегося по адресу Metsa 45, также завершились.

5.6В своих комментариях от 9 сентября 2017 года, авторы поясняют, что причиной того, почему они не обратились с жалобой в отношении длительности судебных разбирательств в соответствии со статьей 25 Конституции, является информация, полученная от их эстонского адвоката, сообщившего им, что эта статья не является эффективным средством правовой защиты. Кроме того, эта статья не позволяет добиться реституции их собственности.

5.7Что касается их имущества по адресу Metsa 45, то авторы считают, что дополнительные средства правовой защиты неэффективны и что вопрос об этой собственности должен рассмотреть Комитет одновременно с рассмотрением вопросов о собственности, находящейся по двум другим адресам на Tina 3 и Metsa 47.

5.8Что же касается существа дела, то стоящий перед Комитетом соответствующий вопрос состоит в том, чтобы установить, допущена ли властями государства-участника дискриминация в отношении тех лиц, которые переселились в 1941 году. В частности, 10 марта 2008 года Пленум Верховного суда постановил, что эти переселенцы из числа прибалтийских немцев должны пользоваться правами наравне с другими субъектами, имеющими право на реституцию, и что ходатайства о возврате имущества следует пересмотреть. В связи с этим у авторов имелись законные ожидания на возврат их имущества. Однако, почти по всем ходатайствам о возврате имущества – т. е. в более, чем 30 случаях – эстонские власти сослались на имеющиеся доказательства возмещения по немецкому Закону об уравнивании бремени.

5.9Авторы настаивают на том, что административные и судебные процедуры, продолжавшиеся с 1991 года по 2013 год, превысили разумный срок, предусмотренный статьей 2 Пакта, которая обязывает государства-участники обеспечивать признаваемые в Пакте права всем лицам, находящимся под их юрисдикцией.

5.10Вопрос, на который должен ответить Комитет, состоит в том, равносильны ли решения Апелляционного суда нарушению прав авторов на равенство перед законом и на равную защиту закона и противоречат ли они статьям 14 и 26 Пакта. Эти переселенцы не получили никакой компенсации в силу того, что основания для компенсации были закреплены в соглашениях, заключенных между Советским Союзом и Германией в январе 1941 года, которые Дума аннулировала 24 декабря 1989 года. Апелляционный суд поддержал мнение Таллиннской городской комиссии, которое не соответствовало целям или формулировкам немецкого Закона об уравнивании бремени. Этот закон не был нацелен на компенсацию переселенцам из числа прибалтийских немцев, как это было предусмотрено в соглашениях, заключенных в январе 1941 года. Переселенцы получили компенсацию не за свое имущество, а за вред и ущерб, причиненные им в результате утраты ими имущества. Закон об уравнивании бремени не является законом о компенсации, а внутренним социальным правом, «уравнивающим бремя». Игнорирование содержащихся в нем формулировок – в частности, в его преамбуле – предполагает преднамеренное ненадлежащее применение этого закона, что неизбежно приводит к нарушению права авторов на реституцию.

5.11Апелляционный суд сосредоточил основное внимание на не относящихся к сути дела частях немецкого Закона об уравнивании бремени и преднамеренно игнорировал основополагающую цель этого закона, изложенную в преамбуле. Он также не оценил того, являлась ли эта компенсация пропорциональной стоимости имущества. Сумма, полученная бабушкой авторов в 1960-е годы, составила менее 10% от рыночной стоимости этого имущества. Таким образом, эти выплаты в высшей степени не соответствовали реальной стоимости имущества.

5.12Апелляционный суд также не принял во внимание практику, распространенную в других странах Европейского союза, таких как Германия, Венгрия и Румыния, где реституция осуществляется независимо от выплат по немецкому Закону об уравнивании бремени.

5.13Авторы не оспорили замену судьи в Апелляционном суде, поскольку им стало известно об этом лишь много месяцев спустя, когда другой заявитель, оказавшийся в аналогичной ситуации, сообщил им, что то же самое произошло и в его случае.

5.14Наконец, авторы не согласны с тем, что два дела, на которые сослалось государство-участник, доказывают отсутствие дискриминации в отношении прибалтийских немцев.

5.15В своих комментариях от 10 февраля 2018 года авторы поясняют, что предметом их сообщения в Комитет является не рассмотрение вопроса о толковании внутреннего законодательства, а игнорирование международного соглашения и объявление его недействительным, а также применение внутреннего закона – немецкого Закона об уравнивании бремени – вопреки содержащимся в нем самом положениям и в отличие от всех других стран Восточной Европы. Они также ссылаются на дело, в котором в реституции было отказано даже при отсутствии применения немецкого Закона об уравнивании бремени.

Вопросы и процедура их рассмотрения в Комитете

Рассмотрение вопроса о приемлемости

6.1Прежде чем рассматривать какую-либо жалобу, содержащуюся в сообщении, Комитет должен в соответствии с правилом 97 своих правил процедуры определить, является ли она приемлемой согласно Факультативному протоколу.

6.2Согласно требованиям пункта 2 а) статьи 5 Факультативного протокола Комитет должен удостовериться в том, что этот же вопрос не рассматривается в соответствии с другой процедурой международного разбирательства или урегулирования. Комитет отмечает, что авторы сообщения на основании тех же фактов подали в Европейский суд по правам человека жалобу, которая была объявлена неприемлемой 24 октября 2013 года. Комитет отмечает, что этот вопрос более не рассматривается в рамках другой процедуры международного расследования или урегулирования и что государство-участник не делало оговорок к пункту 2 a) статьи 5 Факультативного протокола. Таким образом, пункт 2 а) статьи 5 Факультативного протокола не препятствует рассмотрению Комитетом настоящего сообщения.

6.3Что касается утверждения авторов о том, что они имеют право на реституцию спорного имущества, Комитет напоминает, что право собственности, как таковое, не является предметом Пакта и что он, следовательно, некомпетентен ratione materiae рассматривать любые предполагаемые нарушения этого права. Соответственно, Комитет объявляет эту жалобу неприемлемой в соответствии со статьей 3 Факультативного протокола.

6.4Комитет отмечает претензии авторов по статьям 2, 14 и 26 Пакта в отношении того, что они подвергались дискриминации и отказу в правосудии со стороны судов государства-участника и что административные и судебные процедуры в период с 1991 года по 2013 год превысили разумные требования к срокам их проведения.

6.5Что касается претензии авторов на основании пункта 1 статьи 14 Пакта в отношении состава Апелляционного суда при рассмотрении дела авторов, Комитет отмечает, что авторы признают, что в ходе внутренних разбирательств не поднимали вопроса о беспристрастности национальных судов. Таким образом, Комитет признает данную часть сообщения неприемлемой по пункту 2 b) статьи 5 Факультативного протокола.

6.6Комитет принимает к сведению доводы государства-участника о том, что авторы недостаточно обосновали свои претензии. Он также принимает к сведению довод государства-участника о том, что именно национальные суды должны рассматривать факты и доказательства и толковать внутреннее законодательство и что действующие законы не проводят различий между бывшими владельцами экспроприированного имущества, а единственным критерием при этом является то, совершены ли уже возврат имущества либо выплаты в счет компенсации. И наконец, Комитет также принимает к сведению довод государства-участника о том, что административные процедуры не подпадают под действие статьи 14 Пакта.

6.7Комитет отмечает довод государства-участника о том, что авторы не исчерпали всех имеющихся в их распоряжении эффективных внутренних средств правовой защиты в силу того, что: а) они никогда не высказывали претензий в отношении дискриминации ни в национальных судах, ни в заявлении канцлеру юстиции; b) разбирательство в отношении их имущества по адресу Metsa 45 еще не было завершено на момент первоначального представления ими соответствующих материалов, а завершилось лишь 25 сентября 2014 года; и с) они не поднимали вопроса о длительности разбирательств в административном суде. Комитет также принимает к сведению утверждения авторов о том, что: а) их адвокат ставил вопрос о дискриминации в ходе судебного процесса, и что им не разрешается обращаться с заявлением к канцлеру юстиции при наличии окончательного судебного решения по их делу; b) внутреннее судопроизводство в отношении их имущества по адресу Metsa 45 в настоящее время завершено; и c) жалоба в отношении длительности разбирательств в соответствии со статьей 25 Конституции является неэффективной.

6.8Комитет отмечает, что государство-участник не оспаривало утверждения авторов о том, что в действительности ими ставился вопрос о дискриминации в ходе судебного разбирательства, касающегося возврата их собственности. Что же касается обращения к канцлеру юстиции, то Комитет отмечает, что возможность использования этого средства правовой защиты для авторов закрылась, как только в отношении них было принято окончательное решение. Поэтому претензия в отношении дискриминации является неприемлемой ввиду неисчерпания внутренних средств правовой защиты.

6.9Комитет отмечает, что, хотя основные претензии авторов касаются имущественных прав, которые сами по себе не защищены Пактом, авторы также утверждают, что решение Апелляционного суда носит дискриминационный характер и равносильно отказу в правосудии. В связи с этим Комитет отмечает, что утверждения авторов касаются толкования и применения внутреннего законодательства и судебной практики в государстве-участнике. Комитет напоминает, что по общему правилу именно судам государств-участников надлежит производить оценку фактов и доказательств или применения внутреннего законодательства в каком-либо конкретном деле, за исключением случаев, когда может быть доказано, что такая оценка или применение явно носили произвольный характер или составили очевидную ошибку или отказ в правосудии либо что суд каким-то иным образом нарушил свое обязательство в отношении независимости и беспристрастности.

6.10В настоящем деле Комитет отмечает, что авторы не продемонстрировали, что применимое внутреннее законодательство – т. е. пункт 5 статьи 17 Закона о принципах реформы собственности – предусматривает какие бы то ни было различия, исключения, ограничения или предпочтения по признакам расы, цвета кожи, пола, языка, религии, политических или иных убеждений, национального или социального происхождения, имущественного, сословного или иного положения. Комитет отмечает, что единственным критерием, применяемым по смыслу этой статьи, является то, совершены ли уже возврат спорного имущества либо выплаты в счет компенсации. Апелляционный суд, приняв во внимание положение авторов, обосновал свое решение этим положением Закона о принципах реформы собственности. Авторам не удалось продемонстрировать, что применение этого закона носит дискриминационный характер, либо сослаться на соответствующую правовую практику, когда этот закон применялся бы иначе, по национальному признаку. Поэтому Комитет на основании материалов, имеющихся в его распоряжении, не может сделать вывод о том, что национальные суды действовали произвольно либо что их решение равносильно дискриминации, произволу или отказу в правосудии. В связи с этим Комитет считает эту часть сообщения недостаточно обоснованной для целей приемлемости и объявляет ее неприемлемой в соответствии со статьей 2 Факультативного протокола.

6.11Комитет отмечает также, что разбирательство в отношении имущества авторов по адресу Metsa 45, хотя и продолжалось в момент первоначального представления ими соответствующих материалов 19 августа 2013 года, но в тот момент, когда Комитет направил государству-участнику сообщение авторов для представления замечаний, было уже завершено (по состоянию на 10 декабря 2014 года). Комитет напоминает о своей правовой практике, согласно которой, за исключением особых обстоятельств, датой, используемой для определения того, можно ли рассматривать правовые средства исчерпанными, считается дата рассмотрения сообщения Комитетом. Что касается предполагаемого неисчерпания внутренних средств правовой защиты в отношении длительности разбирательства, то Комитет считает, что государство-участник не продемонстрировало какого-либо средства правовой защиты, которое имело бы разумные шансы на успех. В свете всего вышеизложенного Комитет считает, что жалоба в отношении длительности разбирательства не является неприемлемой в силу неисчерпания внутренних средств правовой защиты.

6.12И наконец, Комитет принимает к сведению утверждение авторов о том, что срок административных и судебных разбирательств с 1991 или 1992 года по 2013 год был неоправданно затянутым. Он также отмечает довод государства-участника о том, что административные процедуры не подпадают под действие статьи 14 Пакта. Комитет, однако, напоминает о своем замечании общего порядка № 32, в котором он четко заявил (пункт 16), что концепция определения прав и обязанностей «в каком-либо гражданском процессе» основана на природе права, о котором идет речь, а не на статусе одной из сторон или конкретного форума, предоставляемого внутренними правовыми системами для определения конкретных прав, и что эта концепция охватывает судебные процедуры, призванные определять права и обязанности, имеющие отношение к имуществу, а также эквивалентные понятия в области административного права, такие как процедуры, касающиеся изъятия частной собственности. Поэтому Комитет считает, что длительность административных разбирательств должна приниматься во внимание при оценке требований в отношении разумной продолжительности разбирательств в соответствии со статьей 14 Пакта.

6.13В связи с этим Комитет отмечает, что разбирательство по утверждениям авторов продолжалось с 1991 или с 1992 года по 2013 год. Во-первых, Комитет отмечает, что из утверждений авторов не ясно, было ли требование в отношении спорного имущества направлено в 1991 или в 1992 году, и, соответственно, было ли оно получено в 1992 или в 1996 году. Комитет также отмечает, что Таллиннская городская комиссия отменила свое предыдущее решение в 1999 году. Авторы утверждают, что Комиссия в период после 1999 года не вернула имущество, однако не приводят никаких подробностей в отношении того, подано ли ими соответствующее новое ходатайство. Они упоминают лишь, что в 2010 году Комиссия отказалась возвратить имущество или выплатить за него компенсацию, после чего разбирательство продолжалось до 2013 года. При отсутствии каких-либо обоснований или свидетельств Комитет, таким образом, считает, что в соответствующие периоды проводились административные разбирательства в период между 1991 и 1992 годами – или между 1992 и 1996 годами – и судебные разбирательства в период с 2010 по 2013 годы.

6.14Комитет напоминает, что разумные сроки проведения судебного разбирательства должны определяться обстоятельствами каждого дела с учетом сложности дела, поведения обвиняемого и того, каким образом дело разбиралось в административных и судебных органах. В настоящем деле Комитет отмечает, что авторы сообщения не представили разъяснений в отношении периода времени, в течение которого проводились административные процедуры, и не сообщили каких-либо подробностей о проведении внутренних разбирательств, с тем чтобы позволить Комитету оценить поведение как авторов, так и властей государства-участника. Поэтому Комитет, исходя из имеющихся в его распоряжении материалов, не может сделать вывод о том, что власти государства-участника необоснованно затянули разбирательство в национальных судах. Комитет, соответственно, считает жалобу в отношении длительности разбирательства недостаточно обоснованной для целей приемлемости и объявляет ее неприемлемой в соответствии со статьей 2 Факультативного протокола.

7.Таким образом, Комитет постановляет:

a)признать данное сообщение неприемлемым по статьям 2, 3 и пункту 2 b) статьи 5 Факультативного протокола;

b)довести настоящее решение до сведения государства-участника и авторов.